Космос, который мы потеряли

«Сноб» начинает публиковать серию материалов, посвященных изучению сегодняшнего положения России в космической отрасли. В первой части: как успешно топить собственные космические аппараты, как проходит подготовка к запуску ракеты с Байконура, какими были крупнейшие аварии российских ракет и что послужило их причиной.

Почему падают наши ракеты

Космос, который мы потеряли. Начало созданию российской подводной группировки космических спутников было положено 5 декабря 2010 года: ракета-носитель «Протон-М», стартовавшая с космодрома Байконур, не смогла вывести на околоземную орбиту три навигационных спутника системы ГЛОНАСС. Ракета вместе с разгонным блоком ДМ-03 и спутниками рухнула в Тихий океан в полутора тысячах километров от Гонолулу и утонула. Не сказать, чтобы космические ЧП не случались в российской истории раньше, но впервые безалаберность и системный кризис были столь показательны.

Что случилось? Разгонный блок ДМ-03 во время этого пуска использовался впервые; от предыдущего поколения разгонных блоков он отличался большими по объему топливными баками. Конструкторы не внесли необходимые изменения в формулу расчета заправки жидким кислородом, и перед стартом ДМ-03 заправили больше, чем было нужно. Из-за дополнительного груза ракета не смогла набрать нужную скорость и рухнула в океан. В Роскосмосе этот случай назвали «банальным и диким инцидентом».

С того дня количество этих банальностей только множится и российская коллекция упавших ракет пополняется. Почему это происходит?

Как взлетает ракета

Стандартная процедура подготовки ракеты-носителя «Протон-М» к космическому пуску проходит по строгому распорядку.

Примерно за два месяца до старта из Москвы в Казахстан поездом отправляются составные части ракеты в крупногабаритных вагонах. Разгонный блок «Бриз-М» или ДМ-03, выполняющий роль четвертой ступени, доставляется отдельно. Его, как и космические аппараты, на космодром привозят авиацией. Маршрут железнодорожного состава до Байконура строится так, чтобы он не пересекался с другими поездами, перевозящими крупногабаритный груз. Бывали случаи, что вагоны с такими грузами цеплялись друг за друга, и тогда требовался как минимум осмотр целостности ракеты, а иногда и отправка каких-то элементов обратно в Москву для ремонта и восстановления.

На Байконуре контейнеры выгружают в монтажно-испытательном корпусе. Сначала испытывают каждый блок ракеты, затем монтируют три ступени в единую ракету-носитель, а потом проводят испытания всей ракеты целиком. Это главный принцип обеспечения безопасности — перед соединением различных элементов ракеты и после него всегда проводятся дополнительные проверки.

В соседнем зале аналогичным манипуляциям подвергается спутник, который можно будет так называть только после того и если он выйдет на орбиту — пока же его называют просто «космическим аппаратом». Аппарат вынимают из контейнера, проводят испытания систем и заправляют топливом, которое он будет использовать для маневрирования на орбите — изменять положение для ориентации в пространстве, корректировать орбиту и уходить на безопасное расстояние от «космического мусора». После проверок аппарат стыкуют с разгонным блоком, затем с ракетой-носителем и снова проверяют.

Космос, который мы потеряли.

Рано утром, когда еще не взошло солнце, ракету в полном составе вывозят на топливно-заправочную станцию. К огромному ангару, в котором может поместиться несколько поездов, под свет прожекторов подъезжает железнодорожный состав с установочным агрегатом, специальной системой, которая может удерживать ракету в лежачем положении и поднять ее. Перевозят ракету медленно, чтобы не создавать дополнительных нагрузок. После заправки собирается госкомиссия, которая принимает решение о готовности к вывозу ракеты и ее установке на стартовом комплексе.

После вывоза ракеты на стартовый «стол» график расписан поминутно: одно перечисление всех операций занимает три страницы текста. Главный принцип один — постоянные проверки космического аппарата, разгонного блока, ракеты-носителя, стартового комплекса, измерительных пунктов, которые будут держать связь с ракетой во время полета. Тестируют связь, электропитание, обеспечение температурного режима и другие параметры.

Примерно за 36 часов до старта космодром превращается в муравейник, в котором подземная жизнь кипит активнее, чем видимая снаружи. Ракета установлена, на стартовом комплексе вокруг нее, кроме охраны, почти никого нет. Но на самом деле в подземных сооружениях, в отдаленных зданиях идет работа. Специалисты проводят имитацию заправки ракеты, так называемую «сухую заправку», чтобы проверить работоспособность заправочных систем. Также имитируется сам пуск. На стартовом комплексе закладывают программы полета в разгонный блок. Именно ошибка, совершенная на этом этапе, стала причиной одной из аварий в 2011 году.

ГЕО-ИК-2

ГЕО-ИК-2

За восемь часов до пуска на космодроме Байконур вновь собирается государственная комиссия, которая заслушивает доклад о готовности всех систем к пуску. Все это время ни на минуту не прекращаются бесконечные проверки. Иногда ошибки обнаруживаются за несколько минут до старта — в этом случае предстартовый отсчет прерывается, и пуск переносится на резервную дату, обычно на следующие сутки.

Но в 2011 году эти предстартовые проверки не выявили ошибок, и это привело к пяти авариям. 1 февраля, всего через два месяца после падения спутников ГЛОНАСС, по вине разгонного блока «Бриз-КМ» не вышел на расчетную орбиту спутник «Гео-ИК-2». Затем в августе, с разницей в неделю был потерян российский телекоммуникационный спутник «Экспресс-АМ4» и транспортный космический корабль «Прогресс М-12М». В случае с «Экспресс-АМ4» в разгонный блок «Бриз-М» заложили неверное полетное задание, из-за чего спутник оказался на нерасчетной орбите, откуда его через полгода свели и затопили в Тихом океане. Проблемы «Прогресса М-12М» списали на нештатную работу двигателя третьей ступени.

Через несколько месяцев, 9 ноября, с помощью ракеты «Зенит» в космос была запущена печально известная межпланетная станция «Фобос-Грунт». На околоземной орбите она должна была включить собственные двигатели и выйти на траекторию полета к Марсу, но этого не произошло. Установить связь с аппаратом также не получилось, и вскоре «Фобос-Грунт» сошел с орбиты и мог бы быть переименован в «Земля-Океан», потому что упал в Тихий океан недалеко от побережья Южной Америки. Марсианская станция пополнила отечественную подводную космическую группировку.

«Прогресс М-12М»

«Прогресс М-12М»

В декабре из-за разрушения двигателя ракеты «Союз» во время полета был потерян спутник военного назначения «Меридиан».

 

Что-то пошло не так

В 2012 году аварии продолжились. Из-за нештатной работы разгонного блока «Бриз-М» 6 августа не были выведены на орбиту российский спутник «Экспресс-МД2» и индонезийский Telkom 3. Причиной назвали засорение магистрали наддува дополнительных топливных баков. Снова безалаберность: в баках, как посчитала комиссия, оказалась металлическая стружка, которую не убрали при изготовлении. Через три дня из-за неправильной работы разгонного блока «Бриз-М» на нерасчетную орбиту был выведен российский спутник «Ямал-402». До нужной точки ему пришлось добираться своими силами.

В январе 2013 года три военных аппарата были потеряны из-за сбоя в системе ориентации разгонного блока «Бриз-КМ». Через месяц в аварии погиб спутник Intelsat 27, так как отказал бортовой источник гидравлической мощности, который приводит в движение камеру сгорания двигателя первой ступени ракеты «Зенит». Наконец, 2 июля произошло событие, которое многие могли лицезреть в прямом эфире телевидения, и после которого Роскосмос отказался эти трансляции вести. Очередной «Протон-М» с очередным разгонным блоком ДМ-03 и тремя очередными спутниками ГЛОНАСС стартовал с космодрома Байконур. Полет продолжался недолго — всего 17 секунд. Ракета упала на территории космодрома приблизительно в 2,5 км от стартового комплекса. Именно этот пуск телеведущий прокомментировал известной фразой: «Кажется, что-то идет не так».

Разъяренный вице-премьер Дмитрий Рогозин, в ведении которого находится ракетно-космическая отрасль, пообещал разобраться в ситуации. «Налицо системный кризис на предприятии, приведший к деградации качества», — сказал Рогозин и добавил, что намерен провести последовательные реформы.

Комиссия, расследовавшая причины аварии, выяснила, что в «Протон-М» вверх ногами были установлены датчики угловых скоростей. Из-за этого ракета, получая неверные данные, сначала пыталась выровнять траекторию полета, а потом аварийно отключила двигатели и рухнула. Чтобы этого больше не повторилось, в Роскосмосе решили изменить прямоугольную форму датчиков. Вопрос о том, как вообще в такой сложной технике какой-либо прибор мог быть установлен разными способами, остался открытым. Ведь даже в обычный системный блок компьютера невозможно воткнуть кабель не той стороной.

«Экспресс-АМ4»

«Экспресс-АМ4»

В мае 2014 года по вине третьей ступени ракеты «Протон-М» был потерян спутник «Экспресс-АМ4R» — резервный аппарат, созданный взамен «Экспресса-АМ4», не достигшего орбиты в 2011 году. Причиной аварии стало разрушение подшипника в турбонасосном агрегате рулевого двигателя третьей ступени ракеты. «Экспресс-АМ4» — вообще своеобразный космический «Кенни» или «Шон Бин» российского космоса, который умирает при любом удобном случае. Обе аварии стали серьезным ударом для российского государственного оператора «Космическая связь», который обеспечивает вещание всех спутниковых телеканалов в России: «Экспрессы» должны были покрыть цифровым вещанием практически всю территорию России, страны СНГ и Европы.

Через три месяца, 22 августа 2014 года, с европейского космодрома Куру в Южной Америке с двумя спутниками европейской навигационной системы Galileo стартовала российская ракета «Союз-СТ». Ракета отработала верно, но из-за некорректной работы разгонного блока «Фрегат-МТ» — топливопровод был прикреплен к охлаждающим трубкам и замерз — спутники были выведены на нерасчетную орбиту.

Еще три аварии случились в 2015 году. При отправке к МКС 28 апреля грузового корабля «Прогресс М-27» с помощью ракеты-носителя «Союз-2.1а» из-за «неучтенной конструктивной особенности связки ракеты-носителя и корабля», как описала причину специально созданная аварийная комиссия, произошел взрыв баков третьей ступени. Это подбросило и повредило грузовой корабль. Роскосмосу совместно с НАСА пришлось пересмотреть всю программу полетов космонавтов на МКС до конца года.

«Канопус-СТ»

«Канопус-СТ»

Ровно через год после аварии «Протона-М» с «Экспресс-АМ4R», 16 мая 2015 года, был разрушен мексиканский спутник связи MexSat во время полета ракеты-носителя «Протон-М». Комиссия по расследованию признала причиной аварии конструктивный недостаток вала ротора турбонасосного агрегата третьей ступени, который вышел из строя из-за повышенных вибраций.

Последним прибавлением в российской подводной группировке спутников стал аппарат, так или иначе предназначавшийся для океана — он должен был наблюдать за океанами с орбиты в оптическом и микроволновом излучении и смог бы видеть передвижение подлодок под толщей воды. Спутник «Канопус-СТ» был успешно выведен на орбиту с помощью нового разгонного блока «Волга». Так, во всяком случае, успело сообщить Минобороны. Однако не всегда происходит так, как утверждает наше военное ведомство. Спутник от блока в нужный момент не отделился, а отделился в ненужный — через несколько дней, когда они оба, падая на Землю, слегка «подгорели» от трения об атмосферу. Обломки «Канопуса-СТ» упали в южной части Атлантики.

Какая убийственная ирония.

Космос, который мы потеряли.

 

Конструктор расправил плечи

Для сравнения: за пять лет США записали на свой счет всего пять аварий ракет-носителей. Как видно, российские аварии часто происходят по вине так называемого «человеческого фактора»: недостаточного профессионализма, невнимательности исполнителей, отсутствия надзора и контроля со стороны проверяющих должностных лиц. И все это следствие ухода опытных специалистов, потери престижности технических специальностей, низких зарплат и ликвидации при министре обороны Анатолии Сердюкове «военной приемки», то есть высококлассных специалистов Минобороны, принимавших всю производимую ракетно-космическую технику.

«Проблема заключается в том, что повышенная аварийная статистика наблюдается на давно эксплуатируемой ракетной технике, надежность которой со временем должна только расти. Это знак того, что технологии производства устарели, а организация труда требует изменений», — сказал «Снобу» руководитель Института космической политики Иван Моисеев.

В мае прошлого года Дмитрий Рогозин потребовал повысить зарплаты в Космическом центре им. Хруничева, одном из ведущих отечественных космических предприятий страны, где собирают ракеты-носители «Протон-М» и разгонные блоки «Бриз-М» и «Бриз-КМ», на которые приходится больше всего аварий. По словам Рогозина, нельзя требовать высокого качества сборки от людей, которые приезжают в Москву (Центр им. Хруничева занимает 144 га в Филевской пойме) из дальнего Подмосковья, живут в общежитии и получают 25 тысяч рублей. При этом по результатам проверки Центра им. Хруничева Следственным комитетом заведено восемь уголовных дел против руководства, вскрыты факты мошенничества и злоупотребления полномочиями, в результате которых Центр в одном только 2014 году понес убытки на 9 миллиардов рублей.

Космос, который мы потеряли.

«При таком разложении в руководстве предприятий нечего удивляться столь высокой аварийности. Космические начальники давно пребывали в своем “космосе”. Надеюсь, что сила “правовой гравитации” приведет их туда, где им должно быть», — заявил Рогозин. Летом прошлого года Басманный суд Москвы отправил под домашний арест бывшего замглавы Космического центра им. Хруничева Александра Островерха. Бывшему главе центра Владимиру Нестерову также предъявлено обвинение.

Госкорпорация «Роскосмос» сейчас пытается исправить сложившуюся ситуацию, но результаты можно будет увидеть через несколько лет — это связано с длительностью сроков изготовления ракетно-космической техники.«У нас были в истории такие случаи, когда наблюдалась повышенная аварийность. В 1970-х годах произошла целая серия аварий “Протонов”, был выработан необходимый регламент. Тогда предпринятые меры дали результат — аварийность снизилась до допустимых значений. Сейчас речь идет о том, чтобы повысить систему надежности — это большой комплекс мер, но насколько он будет успешно реализован, можно будет говорить только через 3–5 лет», — сказал Иван Моисеев.

Но, даже если меры Роскосмоса окажутся успешными, на общей ситуации в российском космосе это скажется несильно: Россия все равно останется лишь космическим извозчиком, вынужденным отправлять на орбиту чужие спутники для чужого населения.

===========================

Космос, который мы потеряли.

Космос, который мы потеряли. Часть 2. Как Россия стала космическим извозчиком

почему лидерство в запусках ракет вовсе не значит, что у России все хорошо, почему наши спутники на 90% состоят из импортных деталей, как Илон Маск угрожает России и как крах рубля помогает выживать остаткам космической индустрии

Хоть Россия с 2003 года занимает первое место по количеству космических пусков — каждая третья ракета, которая покидает Землю, запускается нами, — радоваться особо нечему. Все астронавты Земли, будь они американцами, европейцами, канадцами, россиянами или японцами, попадают в космос с помощью России, но, как ни странно, поводов для радости на самом деле нет. В 2015 году в мире осуществлено 87 стартов ракет-носителей космического назначения, из них 29 запущены Россией, 20 запустили США, и, что примечательно, 19 стартов провел Китай. Не исключено, что уже в ближайшие годы американская пусковая программа окажется на третьей строчке. Нам же пока ничего не грозит, и Россия и дальше будет довольствоваться ролью «космического извозчика» — запускать чужих астронавтов и чужие спутники, чтобы чужие операторы предоставляли услуги спутникового телевидения чужому населению.

Объем международного рынка космических услуг оценивается в $300–400 миллиардов, и на пусковые услуги — запуск спутников с помощью ракет — приходится всего 2% этого рынка. Таким образом, лидерство России по запускам превращается в ничтожные 0,7–1% от всего мирового рынка космических услуг. В остальных сферах рынка российская ракетно-космическая и телекоммуникационная отрасли тоже представлены и тоже занимают долю, не превышающую уровень статистической погрешности. Ни в телекоммуникационных услугах и производстве телекоммуникационного оборудования, ни в дистанционном зондировании Земли, ни в изготовлении космических аппаратов и космическом страховании России похвастаться нечем. Почему?

Космос, который мы потеряли.

Проблема системная, и она, прежде всего, заключается в том, что Россия в принципе ничего не производит. Изготовление космических аппаратов и производство телекоммуникационного наземного оборудования требует развитой микроэлектронной промышленности. От этой «болезни» страдает не только ракетно-космическая промышленность, но и военно-промышленный комплекс, авиа- и судостроители, автопром. Спутник отличается от смартфона тем, что в нем применяется специальная радиационно стойкая микроэлектроника, к тому же продублированная несколько раз, на случай отказов: многомиллиардный спутник на орбите нельзя сдать в ремонт в ближайшую мастерскую, как телефон. С комплектующими и смартфонов, и спутников в России все плохо. Производство защищенной от космической радиации электроники намного сложнее и дороже, чем производство бытовой электроники, которую в нашей стране, впрочем, тоже не делают. Продавать электронику нам также никто не спешит. Естественно, существует военное производство, способное к мелкосерийному или индивидуальному изготовлению таких комплектующих, но даже Минобороны предпочитает обходными маневрами закупать американские комплектующие, подпадающие под действие правил для экспорта оборонного характера (International Traffic in Arms Regulations) — так был собран геодезический космический аппарат двойного назначения «Гео-ИК». В современных российских спутниках гражданского назначения доля иностранных комплектующих составляет 70–90%. И если до введения санкций американцы закрывали на это глаза, то после ввода санкций многие проекты в области военного и гражданского спутникостроения поехали по срокам: комплектующие никто не дает, а разработка и изготовление своего требуют времени.

Без своих спутников трудно стать оператором каких-либо космических услуг. А если ты по примеру государственного оператора «Космическая связь», благодаря которому обеспечивается вещание всех спутниковых телеканалов в России, захочешь заказать изготовление спутника за рубежом или запуск в космос с помощью европейской ракеты Ariane, то российские производители спутников не упустят возможности пожаловаться на тебя органам власти, чтобы обязать тебя покупать только отечественное. А покупать особенно нечего.

Delta 4 Launch

Delta 4 Launch

«Когда мы в 1990-х годах вышли на рынок пусковых услуг, оказалось, что востребованы наши изделия, оставшиеся с советских времен. Не требовались дополнительные вклады в развитие техники, и отрасль пыталась выжить на старом багаже. В 1990-х мы ничего не производили и не проектировали, поэтому сегодня мы сидим без новых технологий», — объясняет «Снобу» Павел Пушкин, генеральный директор компании «Космокурс», российского стартапа в области пилотируемой космонавтики. Раньше Пушкин разрабатывал ракету «Ангара» в Центре им. Хруничева, теперь его «Космокурс» создает многоразовую ракету, которая сможет возвращаться на землю и садиться, как ракеты SpaceX, и туристический космический корабль для нее. Если планы Пушкина реализуются, то в 2020 году стартуют первые коммерческие полеты, во время которых туристы смогут на 6 минут очутиться в невесомости (посмотреть схему полета можно здесь).

Из-за упущенной в 90-е возможности России приходится довольствоваться ролью «космического извозчика». Этот термин в 2007 году ввел в оборот глава Администрации президента Сергей Иванов, который тогда был вице-премьером правительства и курировал космическую отрасль. Посещая Ракетно-космический центр «Прогресс» в Самаре, где изготавливают ракеты-носители «Союз», он сказал: «Хотел бы особо подчеркнуть: Россия не должна превращаться в страну, которая оказывает только пусковые услуги — своего рода космического извозчика».

За прошедшее с тех пор десятилетие ситуация изменилась, но совсем не в ту сторону, в которую хотелось бы руководству страны: мы стали терять позиции даже в главной своей услуге — извозе.

Сколько стоит запустить ракету

В одном только 2015 году произошло несколько громких аварий с отечественными космическими аппаратами: был потерян транспортный корабль «Прогресс» с грузами для космонавтов, из-за аварии ракеты «Протон» был потерян мексиканский спутник, в связи со сбоем в системе разделения потерян спутник «Канопус-СТ», а вдобавок на орбите вышли из строя три иностранных космических аппарата, созданных разными российскими предприятиями. Аварии происходят каждый год, и иностранный заказчик начинает терять доверие к российской ракетно-космической технике.

Ariane-5

Ariane-5

Ко всему прочему, стоимость этих запусков постоянно растет: в 2013 году пуск ракеты «Протон-М» подорожал до $100 миллионов и стал немногим дешевле пуска европейской Ariane-5 и американской Delta-4. К тому же активность развернули Китай и Индия. «Протон» — это единственная отечественная тяжелая ракета, которая способна выводить в космос самые востребованные и прибыльные спутники для связи, телевидения и интернета. Из-за роста курса доллара и «утягивания поясов» Центр имени Хруничева смог снизить цену пуска «Протона» — глава Роскосмоса Игорь Комаров заверяет, что теперь сумма составляет $70 миллионов, правда, при покупке пусков оптом, от пяти штук. Но на рынок выходят новые игроки: компания миллиардера и изобретателя Илона Маска SpaceX в этом году планирует начать эксплуатировать тяжелую ракету Falcon Heavy и обещает продавать один старт за $90 миллионов, хотя какой цена окажется ближе к продажам, пока представить трудно. Уже летающая ракета Маска Falcon-9, с грузоподъемностью, правда, меньше «Протона», продается по $61,2 миллиона, что дешевле запуска «Протона», европейской Ariane-5 и американской Delta-4. Команде SpaceX уже удалось переманить несколько контрактов, на которые рассчитывали в Центре им. Хруничева, но это, правда, было еще до повышения курса доллара. Другой многообещающий американский частник — компания основателя Amazon.com Джеффри Безоса Blue Origin смогла первой в истории посадить после запуска всю ракету целиком.

В октябре 2015 года глава Роскосмоса заявил: «Сейчас мы занимаем 35–40% рынка , и мы не планируем сдавать свои позиции». Чтобы это сделать, у Роскосмоса есть только один выход: продолжать снижать цену пуска и повышать надежность ракет, параллельно разрабатывая новое поколение носителей. И это еще одна проблема.

Космос, который мы потеряли.

Наследие предков

Если нам и есть чем гордиться, то тем, что наши предки заложили такой потенциал, такое технологическое совершенство в российские ракеты, что мы не «проели» их за шесть десятилетий, за которые другие страны успели сменить пару поколений ракет-носителей.

Р-7 были запущены в космос многие ИСЗ, начиная с самых первых, и все советские и российские космонавты.

Ракете «Протон» в этом году исполнится 51 год, и, по планам Роскосмоса, она не выйдет на пенсию минимум до 2025 года. Знаменитая королевская «Семерка» (ракета Р-7), впервые стартовавшая в 1957 году, также, можно сказать, продолжает летать — в виде ее идейного продолжателя — ракеты «Союз». На «Семерке» в космос отправился первый космонавт Земли Юрий Гагарин. «Союз» по праву носит звание самой надежной ракеты в мире. Именно с ее помощью запускаются к Международной космической станции пилотируемые корабли с космонавтами на борту и припасы для них на корабле «Прогресс». После закрытия программы Space Shuttle доставлять астронавтов на орбиту может только Россия, и в 2017 году за полеты шести своих астронавтов НАСА заплатит России $458 миллионов. В прошлом году различные версии «Союза» стартовали 17 раз — это более половины всех ракетных пусков страны.

«Союз» пользуется популярностью и за рубежом: Европа для экономии покупает ракеты-носители среднего класса «Союз» для запусков с французского космодрома Куру в Южной Америке. В апреле 2014 года между Россией и Европой был подписан контракт на поставку до 2019 года семи ракет «Союз-СТ» на общую сумму порядка $400 миллионов. Одной из крупнейших в истории сделок стал прошлогодний заказ европейской компанией Arianspace 21 ракеты-носителя «Союз» для запуска с 2017 по 2019 годы 672 спутников системы мобильной спутниковой связи OneWeb. При этом в Европе есть собственные легкие ракеты Vega и тяжелые Ariane, но для выведения на орбиту некоторых аппаратов требуются именно ракеты среднего класса.

Новых ракет, ни государственных, ни частных, Россия пока предложить не может.

«Производство “Протонов” мы постепенно сворачиваем, а ”Ангара” пока не доведена до серийного производства. Из-за кризиса Центр им. Хруничева снизил цену на “Протоны”. Но вопрос, сколько мы сможем продержать эту цену? — задается вопросом Павел Пушкин в беседе со «Снобом». — За счет дополнительных трат на модернизацию и научно-исследовательские и опытно-конструкторские работы “Ангаре” сложнее будет сохранять конкуренцию без дотаций государства». Пушкин говорит, что остается шанс, что у американских частных SpaceX и Blue Origin многоразовое использование ракет даст эффект и существенно снизит стоимость их полетов, а значит, и стоимость российских пусковых услуг перестанет быть такой привлекательной. «Но в этом случае одна компания просто может не справиться со всеми заказами», — добавляет он. Его «Космокурс», к слову, тоже хочет использовать возвращаемую первую ступень в своем проекте.

В свою очередь Александр Ильин, генеральный конструктор другой российской частной компании, «Лин Индастриал», которая ведет разработку ракеты-носителя легкого класса «Таймыр», считает, что в течение пяти лет российской доле рынка пусковых услуг вряд ли что-то угрожает. «Наверное, доля РФ будет по-прежнему колебаться между 30% и 50% год от года. Дело в том, что многоразовые ракеты пока находятся в стадии экспериментов, и вряд ли в ближайшие пять лет будет налажен серийный выпуск», — рассуждает он.

Эти пяти лет могли бы стать для нашей космической отрасли достаточным сроком, чтобы зафиксировать свои позиции и ликвидировать отставание по всем фронтам. Например, Александр Ильин предлагает операторам пусковых услуг снизить стоимость каждого запуска «одноразовых» ракет, а также пойти на непопулярные, но необходимые меры по сокращению неэффективных работников на предприятиях отрасли. Параллельно, считает он, нужно развивать технологии многоразового использования ракетной техники. Такие работы уже ведутся, хотя их и собираются значительно сократить, согласно новому урезанному варианту Федеральной космической программы на 2016–2025 годы. Другой путь для отрасли — своеобразный low-tech в мире высокотехнологичной ракетной отрасли: снижать стоимость серийных изделий за счет их упрощения и использования готовых решений. Именно по этому пути пойдет «Лин Индастриал» с ракетой «Таймыр»: предельно упростить конструкцию ракеты, отказаться от дорогого турбонасосного агрегата, использовать только коммерчески доступную и недорогую электронику.

«Но самый главный фактор сохранения и увеличения доли РФ в различных сегментах космического рынка, на мой взгляд, это не развитие какой-то конкретной технологии, а общий экономический подъем. В стране есть достаточное количество инженеров, которые готовы работать в потенциально прибыльных и активно развивающихся отраслях. Но если экономика РФ продолжит падать, то денег в этих отраслях, как и во всех остальных, на развитие не появится», — делает вывод Ильин.

Так и получается, что радоваться нам, кроме 87 запусков ракет, особенно и нечему. О том, почему Россия не может даже создать образ успешной космической державы и проиграла гонку за научпоп, читайте в следующем посте.

Источник: http://www.kramola.info/vesti/kosmos/kosmos-kotoryy-my-poteryali