Рост религиозного экстремизма и терроризма давно перестал быть только проблемой «Старого Света». В Северной и Южной Америке стремительно растет численность выходцев из стран Азии и Африки, среди которых значительный процент составляют люди, не просто исповедующие ислам, но и сочувствующие его радикальным направлениям.

Недавние события в небольшом городке Сан-Бернардино (США), где произошел массовый расстрел во время рождественского праздника в общественном центре для людей с ограниченными возможностями, вновь заставили заговорить об угрозе религиозного терроризма в США. В результате теракта погибли 14 человек, еще 17 человек получили огнестрельные ранения. По сообщению полиции, огонь велся из автоматических штурмовых винтовок и пистолетов. Вскоре полицейские службы сообщили о том, что двое подозреваемых в теракте были ликвидированы при задержании. Ими оказались молодые супруги — 28-летний Сайед Фарук и 27-летняя Ташфин Малик. Обычные американцы — два года в браке, маленькая дочка шести месяцев от роду. Дочь оставили с матерью Фарука, объяснив это необходимостью визита к доктору. На самом деле супруги поехали убивать. Как выяснилось, Сайед Фарук пять лет проработал инспектором в окружном департаменте здравоохранения. Говорил о себе как о человеке набожном, но подозрений в симпатиях к экстремистам никогда не вызывал. Что заставило его взять в руки оружие и сколько еще таких формально интегрированных, но в душе совершенно закрытых для принимающего общества, людей проживает в Соединенных Штатах? В других государствах «Нового Света»? Одно несомненно — произошедшее преступление носило террористический характер, в отличие от многих подобных убийств, совершенных психически неуравновешенными людьми или людьми, находившимися под воздействием наркотических веществ. Вскоре после расстрела в Сан-Бернардино директор ФБР (Федеральное Бюро Расследований) США Джеймс Коми сообщил, что подозреваемые, ликвидированные американскими спецслужбами, могли иметь определенные связи с международными террористическими организациями. О возможных связях преступников, совершивших расстрел беззащитных людей, с ИГ (запрещенная в России организация) заявил в своем выступлении и сам президент США Барак Обама. Следует отметить, что и сама запрещенная организация ИГ не преминула тут же взять на себя ответственность за совершенный расстрел в Сан-Бернардино.

Сразу же после расстрела в Сан-Бернардино генеральный прокурор США Лоретта Линч выступила с достаточно резким заявлением. Она пообещала сурово наказывать каждого, кто выступит с критикой миграции из мусульманских стран Азии и Африки. Конечно, религиозная рознь в любой стране недопустима, но в данном случае выступление Лоретты Линч оставило скорее еще больше вопросов. В том числе и к политической линии американского руководства. Лоретта Линч — первая генеральный прокурор США афроамериканского происхождения. До назначения на пост Генерального прокурора Соединенных Штатов Америки, Лоретта Линч почти пять лет работала федеральным прокурором Восточного округа штата Нью-Йорк. Она входит в команду первого темнокожего президента США Барака Обамы. Именно с окружением Барака Обамы многие аналитики связывают небывалый в американской истории рост влияния исламской общины на политическую жизнь страны.

Становление и рост американской уммы

Долгое время мусульманская община не играла заметной роли в американской политике. Ислам исповедовали относительно небольшие, на фоне европейских и китайских иммигрантов, группы выходцев из Старого Света — прежде всего, выходцы из арабских стран, Ирана, Пакистана. В составе первых поколений этнических мусульман, обосновавшихся в США, преобладали представители высших и средних слоев. Как правило, это были образованные и достаточно обеспеченные люди, по каким-либо причинам вынужденные эмигрировать из своих стран. Чаще всего среди этих причин преобладал страх политических репрессий со стороны идеологических противников, пришедших к власти. Так, в США эмигрировали многие представители зажиточных слоев из Египта, Сирии, Ирака, в которых во второй половине ХХ века к власти пришли арабские националисты, не скрывавшие своих социалистических устремлений. С другой стороны, среди этой части ближневосточных иммигрантов попадались и представители радикальных религиозных организаций, в том числе «Братьев — Мусульман» (данная организация запрещена в Российской Федерации и ряде других государств, включая, кстати, и Саудовскую Аравию, и Объединенные Арабские Эмираты). Иммигранты из стран Азии и Африки представляли собой одну часть американской мусульманской общины. Другая же половина уммы США представлена т.н. «черными мусульманами». В отличие от иммигрантов, это — не этнические мусульмане, а афроамериканцы, принявшие ислам в силу добровольного личного выбора. Впрочем, поскольку организации «черных мусульман» активно действуют в США с 1920-х — 1930-х гг., многие афроамериканцы уже родились в мусульманских семьях и, таким образом, исповедуют ислам с рождения и также могут считаться этническими мусульманами.

В отличие от иммигрантов, афроамериканская часть американской мусульманской общины традиционно была куда более маргинальной. Если не считать «звезд» афроамериканского мира, принимавших ислам (типичный пример — Мухаммед Али), то основная масса новообращенных относилась к малообеспеченным и малообразованным слоям населения. Принятие ислама для них становилось идеологической альтернативой христианству, рассматриваемому как религия «белых господ» или «соглашателей» в афроамериканской среде. В то же время, членство в религиозной организации давало многочисленные социальные возможности и преимущества. В какой-то степени оно оказывалось неплохим ресурсом, который можно было использовать для достижения более высокого уровня жизни, защиты от врагов, получения необходимой помощи в кризисных ситуациях. Очень часто обращение в ислам афроамериканцев происходило в американских тюрьмах, где именно общины «Нации ислама» (основная организация «черных мусульман») оказывались наиболее сплоченными группами афроамериканских заключенных, способными поддерживать своих членов и защищать их от администрации и противоборствующих объединений белых и латиноамериканцев. В то же время, американские власти на серьезном уровне не препятствовали исламизации афроамериканского населения, поскольку видели в религиозной пропаганде средство отвлечения нищих и социально неустроенных масс афроамериканцев от проблем социально-политического характера. К тому же, вплоть до распада Советского Союза, американские власти больше всего боялись распространения на своей территории коммунистических идей и развития именно массового левого движения среди афроамериканцев. Поэтому исламизация афроамериканцев даже была в некоторой степени выгодна американскому правительству — попавшие под влияние религиозных организаций чернокожие были практически гарантированно ограждены от влияния леворадикальной пропаганды. Тем более, что «Нация Ислама» всегда находилась на правых, антикоммунистических позициях. В то же время, учение «Нации Ислама» существенно отличалось от традиционного ислама и содержало много чужеродных вкраплений, связанных с влиянием как собственно афроамериканской культуры, так и последующих наслоений в виде «африканского национализма» и «негритюда».

В настоящее время численность активистов этой организации оценивается специалистами в пределах 20-50 тысяч человек. Но мусульманская община в США гораздо многочисленнее, хотя и не составляет, по официальным данным, даже 1% от численности населения страны (в 2007 г. численность американских мусульман оценивалась примерно в 0,6% от общей численности населения страны). Казалось бы, при столь невысокой численности американской мусульманской общины, она не может играть сколько-нибудь заметную роль во внутренней и внешней политике американского государства. Но это мнение крайне ошибочно. Во-первых, американские мусульмане — это достаточно богатая и влиятельная община, в которой изначально было много представителей бизнеса. Во-вторых, американская мусульманская община тесно связана с исламскими государствами, являющимися стратегическими союзниками США, а также с международными мусульманскими организациями. Важность ближневосточной проблематики во внешней политике американского государства определяет и значимость самой темы ислама, мусульманской общины и мусульман для администрации США. Наконец, росту влияния ислама на политическую жизнь США способствовал и рост численности последователей этой религии среди жителей Соединенных Штатов.

За первое десятилетие XXI века численность американских мусульман увеличилась более чем на полтора миллиона человек — с 1 млн. до 2,6 млн. человек. При этом 40% американских мусульман составили новые иммигранты. В отличие от иммигрантов первых волн, это уже не были представители высших и средних слоев азиатских и африканских обществ. Среди новых иммигрантов — самые разные люди, в том числе и беженцы из «горячих точек» Сомали, Ирака и Афганистана, и даже переселенцы из Российской Федерации — как известно, в США переехала достаточно многочисленная группа турок-месхетинцев, прежде проживавшая в Краснодарском крае и добившаяся предоставления им статуса политических беженцев и убежища на территории Соединенных Штатов Америки. Однако, по-прежнему мусульмане не составляют даже 1 процента населения страны, но сумели обогнать представителей других нехристианских конфессий в целом ряде штатов. Так. В 20 из 50 штатов США ислам вышел на второе, после христианства, по численности адептов место, оттеснив иудеев. Последние сохранили второе место только в 15 американских штатах.

Барак Обама и ислам в США

Настоящий праздник для американской мусульманской общины начался после прихода к власти президента Барака Обамы. Первый чернокожий президент США официально считается методистом, то есть — последователем одной из протестантских церквей. Однако родители Барака Обамы имели мало общего с христианством. Мать американского президента Стэнли Эни Данхэм происходила из христианской семьи, но впоследствии, как и многие «дети цветов» ее поколения, стала агностиком. Отец Барака Обамы — выходец из кенийского народа луо Барак Хусейн Обама, — исповедовал ислам. То есть, по отцовской линии Барак Обама имеет мусульманское происхождение. Эти два фактора -цвет кожи и происхождение от мусульманина — сыграли важнейшую роль в росте популярности Барака Обамы не только среди афроамериканского населения США, но и среди многочисленного мусульманского населения Азии и Африки. Но если Барак Обама является методистом, то среди его ближайшего окружения есть люди, прямо связанные с мусульманскими религиозными организациями. Среди них называют имена таких видных чиновников как Ариф Алихан, Мухаммед Элиабари, Рашид Хусейн. Эти люди занимали или занимают весьма важные посты в государственном руководстве Соединенных Штатов Америки, отвечая не только за развитие внешних связей США с исламским миром, но и за вопросы внутренней безопасности американского государства. Так, Арифа Алихана, помощника министра внутренней безопасности США, считают одним из непосредственных организаторов «Арабской Весны» на Ближнем Востоке и в Северной Африке в 2011 году. Кроме того, Ариф Алихан известен среди сооснователей Всемирной Исламской Организации. Еще один видный политик — Мухаммед Элиабари, член консультативного совета по национальной безопасности, — известен как один из сторонников Сейида Кутба, основателя «Братьев-Мусульман». Именно Элиабари принадлежат наделавшие шума слова о том, что «США являются исламским государством». Припоминают Элиабари и то, что он в 2013 году поместил на свой аватар в социальной сети знак ладони с поднятыми четырьмя пальцами — символ протестной кампании «Братьев-мусульман» в Египте. При этом Элиабари (на фото) подчеркнул, что не считает данную организацию террористической. Важную роль в американской политике играет и Рашид Хусейн, отвечающий за связи с исламскими организациями на территории США и входивший в Совет американских мусульман. Это далеко не полный перечень американских должностных лиц, связанных с деятельностью мусульманских религиозных организаций — как в США, так и за их пределами.

Консервативные круги в США достаточно прямо говорят о наличии в руководстве страны влиятельного мусульманского «лобби», а некоторые открыто говорят о том, что и Барак Обама в действительности исповедует не протестантизм методистской тенденции, а ислам. Не менее 20% опрошенных американскими социологами граждан считает, что Барак Обама — верующий мусульманин. Более всего в этом убеждена та часть американских избирателей, которая поддерживает оппонентов Обамы — Республиканскую партию США. Среди консерваторов 34% опрошенных утверждают, что Барак Обама на самом деле исповедует ислам. Впрочем, в действительности это не имеет никакого значения. Гораздо важнее тот факт, что именно в годы его президентства произошел коренной поворот в самой сути американской внешней и внутренней политики. Соединенные Штаты Америки стали намного лояльнее относится и к исламскому миру, и к деятельности международных исламских организаций. Бывший генеральный прокурор США Майкл Мукасей в 2013 г. сообщил изданию The Wall Street Journal, что знаменитый теракт в Бостоне, в совершении которого обвинили братьев Царнаевых, стал возможен, в том числе, и потому, что в последние годы американское Федеральное бюро расследований в спешном порядке изъяло из всех служебных руководств и инструкций любые упоминания об угрозе религиозного фундаментализма. По словам бывшего генерального прокурора, это стало возможным именно благодаря давлению американских мусульманских организаций, тесно связанных с «Братьями-Мусульманами» и взявших на себя право говорить от лица всей мусульманской общины Соединенных Штатов Америки. Среди американских консерваторов все чаше раздаются голоса о необходимости минимизации влияния фундаменталистского лобби в американской внутренней и внешней политике. Так, еще один видный американский государственный деятель Фрэнк Гаффни-младший, который прежде занимал пост помощника министра обороны США, открыто заявил о том, что США необходимо срочно уволить с официальных должностей в правительственных учреждениях людей, представляющих интересы «Братьев-Мусульман». В свою очередь, последние также не теряют времени. С помощью своих каналов в американских спецслужбах они работают по постепенному выдавливанию из американской «большой политики» наиболее консервативно настроенных деятелей, выступающих против роста влияния ислама в США и придерживающихся традиционных христианских фундаменталистских ценностей. Прежде всего, речь идет о политиках из южных штатов США, где традиционно очень сильны правоконсервативные и христианско-фундаменталистские настроения.

В американской прессе были опубликованы откровения некоего Джона Гвандоло, бывшего сотрудника ФБР США, который заявил, что Джон Бреннан, в 2013 году занявший пост директора Центрального разведывательного управления США, еще в 1990-е годы, в бытность свою резидентом ЦРУ в Саудовской Аравии, принял ислам. Как сообщил Гвандоло, Бреннан многократно посещал Мекку и Медину вместе с руководителями Саудовской Аравии. Так как известно, что заходить на территорию святых для мусульман городов Мекки и Медины иноверцам запрещено, сам факт посещения их Бреннаном свидетельствует о том, что он мог принять ислам. Как бы там ни было, но симпатии США к радикальным фундаменталистам на Ближнем Востоке отчетливо проявились во время «Арабской Весны» 2011 года. Фундаменталистские организации в Египте, Тунисе, Ливии, Йемене, Сирии и ряде других государств пользовались всесторонней поддержкой США. Весьма странно смотрелось со стороны, как США, еще не так давно называвшие международный терроризм своим главным врагом, превратились в основного покровителя ближневосточных и североафриканских фундаменталистов. Странно, если не знать основную причину такого поворота во внешней политике американского руководства — изменения самой парадигмы дальнейшего развития американского государства. В последние годы в американском истеблишменте укрепилась точка зрения, что радикальный ислам может выступать в качестве полноценного партнера, с которым можно иметь дело на Ближнем Востоке. Светские националистические режимы, находившиеся у власти в ближневосточных и североафриканских странах, показали свою анахроничность и непопулярность у собственного населения. В то же время, исламский фундаментализм оказался той идеологией, которая смогла сплотить социально неудовлетворенные массы арабского и африканского населения. Для американской внешней политики деятельность радикальных фундаменталистов оказалась выгодной и потому, что она подрывает позиции России и Европы, и потому, что препятствует дальнейшей модернизации афроазиатских обществ. Также не следует забывать и о субъективном факторе — происхождении Барака Обамы и политике, осуществляемой его ближайшим окружением.

На протяжении двух с половиной столетий существования американской государственности, на территории США создавались религиозные общины и поселения представителей самых разных конфессий. Пятидесятники, мормоны, свидетели Иеговы, кришнаиты — кто только не создавал собственные культурные центры, общины и даже целые поселения городского типа на американской земле. Не стали исключением и мусульмане, которые приступили к строительству собственных поселений. В настоящее время, судя по публикациям американской прессы, таких поселений насчитывается не менее трех десятков. Одним из наиболее известных среди них является Исламберг. Это поселение занимает внушительную площадь в 300 гектаров в сельской местности, на территории штата Нью-Йорк. Основателем Исламберга является Мубарак Али Шах Гилани — американец пакистанского происхождения, руководящий деятельностью радикальной организации «Джамаат аль-Фугра». Эта структура поддерживает достаточно тесные связи с другой радикальной организацией, действующей в Пакистане — «Харакат аль-Муджахиддин», а также с афганским «Талибангом». В 2002 г. Гилани подозревали в убийстве журналиста The Wall Street Jornal Дэниела Перла, но доказать причастность исламского общественного деятеля к совершению этого преступления американским правоохранительным органам не удалось. Неоднократно в адрес Мубарака Гилани звучали и обвинения в том, что он превратил Исламберг фактически в учебно-тренировочный лагерь по подготовке боевиков. Однако, несмотря на то, что информация об этом печаталась в целом ряде американских изданий, каких-либо серьезных мер по установлению подлинности или опровержению данных обвинений со стороны американских правоохранительных органов также не последовало. И это при том, что в сети Интернет был распространен ролик Мубарака Гилани с призывом записываться в моджахеды и проходить боевую подготовку в тренировочных лагерях на территории Соединенных Штатов Америки. Кстати, именно в таких боевиках в настоящее время и нуждаются американские спецслужбы. Стратегия «мятеж-войны», применяемая американскими стратегами в современном мире, предполагает разжигание массовых беспорядков, «цветных революций» и гражданских войн в любых регионах мира, что требует и наличия подготовленных профессиональных боевиков, готовых отправиться воевать на другой конец мира. Для этого нужны не только деньги, но и идеологическая и психологическая мотивация. Религиозные фундаменталисты с предоставлением последнего справляются весьма неплохо.

Проникновение в «латинскую» среду

Между тем, за гранью внимания средств массовой информации обычно остается еще один немаловажный и интересный нюанс. Речь идет о растущей популярности ислама среди латиноамериканского населения США, а также в самой Латинской Америке. До недавнего времени среди традиционных групп «старожильческого» населения «Нового Света» ислам был распространен только среди афроамериканского населения. Чернокожие американцы пополняли ряды «Нации Ислама», «Мавританского храма» и ряда других, весьма специфических религиозных организаций. Что касается белых американцев и латиноамериканцев, то среди них о своей приверженности исламу заявляли, разве что, отдельные люди, перешедшие в новую веру в результате личного поиска. О массовом распространении ислама среди этих категорий населения США речь никогда не шла. Тем более, всем известно о том, что среди латиноамериканцев много ревностных католиков, которые весьма серьезно относятся к вопросам вероисповедания. Но это — на родине. В Соединенных Штатах Америки иммигранты из соседних Мексики, Гватемалы и других латиноамериканских государств оказывались в маргинальной социальной среде, чаще всего пополняя люмпенизированные слои общества. В местах лишения свободы, а также в трущобах — гетто американских городов, проходило их ознакомление не только с нравами преступного мира, но и с распространенными здесь радикальными идеологиями. К настоящему времени значительно спало традиционное для «черных» и «латинских» кварталов американских городов влияние левацких идеологий — «черных пантер», маоизма, анархизма. Идеологический вакуум стали занимать религиозные движения, в первую очередь — динамично развивающийся ислам. Для многих выходцев из социальных низов ислам стал альтернативой безнравственному образу жизни, обществу потребления, произволу полиции и спецслужб, капиталистической системе в целом.

Вслед за афроамериканцами ислам стали принимать и первые выходцы из стран Латинской Америки. Пятнадцать лет назад, в 2001 г., 64% прихожан американских мечетей из числа новообращенных граждан составляли лица афроамериканского происхождения, 27% приходилось на белых американцев и только 6 % — на лиц латиноамериканского происхождения. По прошествии десяти лет, в 2011 г., удельный вес латиноамериканцев в общем количестве новообращенных американских мусульман увеличился до 12-19%. Появились даже религиозные деятели и священнослужители латиноамериканского происхождения, в первую очередь — выходцы из Пуэрто-Рико и Мексики. Здесь следует отметить, что среди латиноамериканцев встречаются и люди с далекими арабскими корнями. Ведь когда Испания колонизировала Латинскую Америку, в первую очередь отправлялись искать счастья в «Новом Свете» те, у кого практически не было надежд на успех в самой Испании. Среди них были как испанские криптоевреи — мараны, так и испанские мавры — мориски. С XIX века в Латинскую Америку стали прибывать достаточно внушительные группы иммигрантов из стран Арабского Востока, прежде всего — сирийцев и ливанцев. Среди них преобладали арабы-христиане, но были и мусульмане. Наконец, ислам исповедовали некоторые индийские и почти все индонезийские рабочие, которые после отмены рабства в массовом порядке стали завозиться в карибские колонии Великобритании и Нидерландов. Именно последняя группа образовала влиятельные мусульманские общины в таких странах как Тринидад и Тобаго, Гайана и Суринам. Еще в 2007 г. был предотвращен террористический акт в аэропорту г. Нью-Йорка. Расследование этого несостоявшегося преступления вывело на деятельность радикальных фундаменталистов в небольшом островном государстве Тринидад и Тобаго.

Переворот Ясина Абу Бакра

Тринидад и Тобаго — бывшая британская колония в Карибском море, — примечательна весьма интересным этническим и конфессиональным составом населения. Здесь проживает примерно пополам, по 40%, индотринидадцев и афротриндадцев — то есть, потомков наемных плантационных рабочих из Индии и африканских рабов. 22% населения острова исповедует индуизм — это одна из наиболее больших по процентному соотношению к числу жителей община индуистов за пределами Индостана. Еще 6% населения страны исповедует ислам. Среди тринидадских мусульман — как потомственные мусульмане индийского происхождения, так и новообращенные мусульмане — афротриндадцы. В 1980 г. ислам принял бывший тринидадский полицейский, принявший имя Ясин Абу Бакр. Он стал имамом и создал радикальную суннитскую организацию «Джамаат аль-Муслимин». Ее костяк сформировали новообращенные афротринидадцы, пользовавшиеся финансовой поддержкой международных фундаменталистских организаций. Со временем, после того как позиции организации укрепились, она стала представлять реальную угрозу для политического порядка в стране. В 1988 г. тринидадская полиция провела серию облав и обысков в квартирах сторонников «Джамаат аль-Муслимин». Тридцать четыре человека было арестовано, при их задержании изъяли стрелковое оружие и боеприпасы. Задержанным предъявили обвинения в совершении целого ряда чисто уголовных преступлений — убийствах, грабежах, кражах, изнасилованиях. В ответ лидеры организации обвинили правительство Тринидада и Тобаго в незаконной оккупации земель, принадлежащих общине. 27 июня 1990 года группа вооруженных афротринидадцев численностью в 114 человек попыталась совершить государственный переворот в Тринидаде и Тобаго. Это была первая в истории попытка захвата власти в одной из стран «Нового Света» исламскими фундаменталистами. В процессе подготовки к осуществлению государственного переворота, боевики организации «Джамаат аль-Муслимин» разделились. Сорок человек ворвались в здание парламента островного государства и захватили в заложники большинство членов правительства страны, включая премьер-министра Артура Робинсона. Еще 72 боевика захватили здание Trinidad and Tobago Television — единственной телевизионной компании страны, а также здание Trinidad Broadcasting Company — местной радиовещательной компании, одной из двух в стране. В 18.00 по национальному телевидению Тринидада и Тобаго выступил имам общины «Джамаат аль-Муслимин» Ясин Абу Бакр. Он сообщил о произошедшем государственном перевороте и начале переговоров джамаата с армейским командованием.

Тем временем, премьер-министр Артур Робинсон попытался отдать армейским подразделениям приказ к действию, но был ранен из огнестрельного оружия и жестоко избит. Полицейские и армейские части окружили здание парламента страны. В ответ на действия мятежников президент Тринидада и Тобаго Эммануэль Картер отдал приказ о введении в стране чрезвычайного положения, после чего сформировал их нескольких министров, по счастливой случайности не находившихся во время захвата в здании парламента, временное правительство. Ночью 27 июля армейские подразделения взяли штурмом здание национального телевидения. В результате переговоров, 1 августа 1990 г. мятежники были вынуждены сдаться властям. Сначала им предъявили обвинение в государственной измене, однако затем апелляционный суд отменил приговор. Участники выступления так и остались на свободе. Правительство приняло вполне благоразумное решение не усугублять конфликт и не провоцировать дальнейшие беспорядки в маленькой стране, а решить возникшую ситуацию мирным путем. Позднее община «Джамаат аль-Муслимин» стала действовать в стране как легальная организация. Тем не менее, ее участники регулярно попадали в скандалы, не связанные с политической или религиозной деятельностью. Членам организации неоднократно инкриминировали совершение преступлений общеуголовной направленности. За группой Ясина Абу Бакра было установлено пристальное наблюдение ЦРУ США, которое изучало возможные связи тринидадских фундаменталистов с ближневосточными и афганскими радикальными организациями. Также Абу Бакра в свое время подозревали в связях с режимом Муаммара Каддафи и организации «учебных выездов» своих последователей в военные тренировочные лагеря в Ливию и Судан.

После того, как в 2007 г. был предотвращен теракт в аэропорту Нью-Йорка, полицией был задержан ряд выходцев из стран Латинской Америки. Среди них были — американский гражданин гайанского происхождения Рассел Дефрейтас, гражданин Гайаны и бывший парламентский депутат этой страны Абдул Кадир, еще один гражданин Гайаны Абдель Нур и гражданин Тринидада и Тобаго Карим Ибрагим. Следует отметить, что группа «Джамаат аль-Муслимин» — далеко не единственная подобная организация в Тринидаде и Тобаго. Известно, что в стране действует еще целый ряд фундаменталистских организаций. Среди них следует отметить «Джамаат аль Мурабитин» и «Джамаат аль Ислами Кариби», а также «Исламийя Ваджихатуль». Примечательно, что этнические мусульмане — потомки индийских мусульман, придерживаются достаточно умеренных религиозных и политических взглядов, тогда как радикальное крыло тринидадских мусульман представлено, в первую очередь, именно лицами афрокарибского происхождения. В Тринидаде и Тобаго, как и в США, это связано с факторами социального характера. Кроме того, следует отметить и значимую роль, которую Ясин Абу Бакр играет в экономике и политике Тринидада и Тобаго. Его организация получает немалые финансовые средства за счет коммерческой деятельности, в том числе — и от эксплуатации месторождения полезных ископаемых. Несмотря на многочисленные судебные дела, Абу Бакру удается избегать уголовного преследования и сохранять весомые позиции в тринидадском обществе.

Социальный запрос на религию

Среди латиноамериканского населения США наибольшему влиянию ислама подвергаются пуэрториканцы. На острове Пуэрто-Рико первые мусульмане появились только во второй половине ХХ века. Сюда прибыла большая группа иммигрантов из Палестины. Именно палестинские арабы стали первыми мусульманами Пуэрто-Рико. Уже к 1970 году мусульманское население Пуэрто-Рико насчитывало 2 тысяч человек, а в 1981 г. была построена первая мечеть на острове. Под влиянием палестинских иммигрантов стали принимать ислам и первые пуэрториканцы. В настоящее время в Пуэрто-Рико проживает не менее 5 тыс. мусульман. Многие пуэрториканские мусульмане также проживают в США — там, в отличие от консервативной католической среды Пуэрто-Рико, гораздо проще сохранять религиозную автономность от тех же родственников. Учитывая общую динамику роста численности мусульманского населения США с одной стороны, и процентного соотношения латиноамериканцев в мусульманской общине США, с другой стороны, можно сделать закономерный вывод о сохранении в дальнейшем будущем тенденции к укреплению позиций ислама среди латиноамериканского населения. Учитывая неудовлетворительный уровень социального положения большей части латиноамериканского населения США, особенно — нелегальных иммигрантов из стран Центральной и Южной Америки, легко также предположить, что в среде новообращенных латиноамериканских мусульман могут получить распространение радикальные тенденции. Не случайно Латинскую Америку рассматривают как весьма перспективный регион для осуществления прозелитической деятельности проповедники из стран Ближнего и Среднего Востока и Северной Африки. Задачи по привлечению сторонников из числа латиноамериканцев облегчает долговременное проживание в латиноамериканских странах внушительных по численности арабских диаспор, в первую очередь сирийского, ливанского и палестинского происхождения. Конечно, до Европы латиноамериканским странам пока далеко, но зато они представляют собой важный стратегический интерес хотя бы в силу близкого географического расположения к Соединенным Штатам Америки.

Многие аналитики обращают внимание на то, что сам по себе латиноамериканский мир представляет собой благодатную почву для распространения идей радикального фундаментализма. Латиноамериканцы всегда тяготели к сочетанию социально-революционной политики и религии — достаточно вспомнить «теологию освобождения» и практически обожествление Че Гевары индейскими крестьянами латиноамериканских стран. Потребность в социально-революционной идеологии существует в Латинской Америке и в настоящее время, особенно если учитывать низкий уровень жизни населения, необычайно высокую преступность, распространение алкоголизма и наркомании, коррупцию, расизм и прочие многочисленные социальные и политические проблемы, с которыми сталкивается большинство стран региона. Немаловажную роль играет и традиционная ненависть латиноамериканского населения к Соединенным Штатам Америки, которые всегда рассматривались в качестве империалистического хищника, эксплуатирующего народы Центральной и Южной Америки. Не следует забывать и о склонности латиноамериканцев к революционной борьбе, их революционном опыте, усвоенным на протяжении поколений. В условиях постепенного снижения общественного запроса на левую идеологию, социально-революционный дискурс радикальных фундаменталистов может вполне заинтересовать определенную часть латиноамериканского населения, особенно — иммигрантов из стран Латинской Америки, проживающих в США. Конечно, ни о каком переходе большинства и даже значительной части населения латиноамериканских стран и даже латиноамериканских диаспор США в новую религию речь не идет, но и в случае притока десятков тысяч латиноамериканских неофитов в радикально-фундаменталистские организации, ситуация в сфере внутренней политики США может существенно измениться.