Трагическая гибель Бориса Немцова послужила катализатором разного рода политических процессов и дискуссий. В том числе в стране громко заговорили о войне, причем самой жестокой ее разновидности — гражданской. «Лента.ру» задумалась, почему полемика, еще недавно носившая исключительно фоновый характер, вдруг оказалась в центре общественного внимания.
Украинская модель
С момента убийства Бориса Немцова не прошло и двух часов, как сторонники оппозиционного политика заговорили про «атмосферу ненависти» в России. По их логике, даже если «сакральную жертву» принесли не представители государственного аппарата напрямую, к трагической гибели сопредседателя партии РПР «Парнас» привела развернутая в СМИ информационная война, создавшая в Российской Федерации все условия для травли инакомыслящих. Взвинченные этой неожиданной мыслью демократы даже начали было призывать к борьбе с режимом в ходе траурного марша, несколько снизив, правда, накал страстей за несколько часов до выхода на Славянскую площадь Москвы.
Однако отказавшись от атаки в российском информационном поле, демократическая оппозиция выразила отношение к Кремлю в иностранных СМИ. К примеру, политический эмигрант Гарри Каспаров в колонке The Wall Street Journal воинственно заявил, что убийство Немцова «похоронило надежды на мирные политические изменения в России», добавив, что «если изменения и могут произойти, то только путем ожесточенного массового восстания». Не менее занятную в части электоральных предпочтений мысль высказал и основатель «Яблока» Григорий Явлинский. Он опубликовал статью в Financial Times, в которой прямо призвал «Евросоюз разработать стратегию интеграции бывшего СССР в единую Европу», поскольку «истинная территория военного противостояния простирается за пределы Донбасса и охватывает весь бывший СССР». По мнению Явлинского, сменить нынешнее российское руководство должны сами граждане РФ.
Гражданская война
Не слишком отставал от своих единомышленников и другой «зарубежный» политик — Михаил Ходорковский, предупреждающий во вполне безобидном контексте о гипотетической войне «всех против всех». Свою идею бывший глава нефтяной компании ЮКОС не конкретизирует, однако ключ к пониманию сценария, который предчувствует политический деятель, можно найти в его выступлении для лондонского Chatham House, состоявшемся буквально за день до гибели Немцова. Ходорковский предложил широкую футурологическую повестку, где нашлось место брожению среди политической элиты. Это, по его мнению, приведет к «коллапсу правительства». Несколькими месяцами ранее Ходорковский отмечал, что смена власти в России может произойти в результате «дворцового переворота».
Гораздо более яркое политическое будущее пророчат России публицисты национал-патриотического толка. В своем аккаунте в социальной сети Facebook главный редактор «Русской жизни» Дмитрий Ольшанский рассуждает о неизбежности гражданской войны в России. В числе причин, которые к ней приведут, он отмечает невысказанность позиции простого русского народа. По его мнению, «»одна сторона» в качестве общности есть, а «другой стороны» в качестве общности нет». «И это значит, что, если Путин однажды уйдет любым способом, а Путин однажды уйдет, «договариваться» надо будет только с «людьми», а не с «быдлом» (в контексте — с русским народом)», — подчеркивает Ольшанский. «А ему — «ну, мы включим телик, покажем че-нить, а еще скажем ФСБ и ментам, чтоб брали всех, кто будет возникать»», — предрекает редактор «Русской жизни». «И это будет роковая ошибка. Но когда она будет осознана, уже начнется война», — полагает он.
Фрагментация России
Понятно, что тему войны не поддерживает ни один из системных специалистов, работающих в общественном поле. В частности, президент Института национальной стратегии Михаил Ремизов абсолютно уверен, что все вариации на тему «цветной революции» в России сейчас «являются абсолютной шелухой». «Как мне кажется, протестный мобилизационный уличный потенциал сегодня все больше осознается как ресурс тех же системных либералов, которые просто демонстрируют, что помимо финансовых, экспертных, организационных ресурсов и международных связей они имеют еще протестную улицу внутри страны. В данном случае это ресурс одной из влиятельных фракций во власти, а не какая-то внесистемная реальность», — считает он.
С ним практически согласен директор Центра политической информации Алексей Мухин. «Марш 1 марта показал, что это («оранжевая революция» в России — прим. «Ленты.ру») не актуальная тема даже в протестной среде. И не следует пытаться представить траурное шествие антикремлевским маршем. Рушится вся идеологическая конструкция протеста в результате. И даже сторонники массовых мероприятий оказались крайне дезориентированы таким «переобуванием» на ходу», — объяснил специалист.
Примерно о том же свидетельствуют и результаты исследований Фонда общественного мнения, проводящего ежемесячные замеры уровня протестных настроений в России. По данным фонда, за последние месяцы зафиксирован их незначительный рост. Правда, в этой конструкции есть один важный нюанс: замеры общественного самочувствия за март в открытой печати пока не публиковались. Впрочем, похоже, что либеральные оппозиционеры свои политические прогнозы высказали полностью. И может, кому-то это покажется странным, но их стратегия очень сильно напоминает опубликованный в конце февраля геополитический прогноз американской разведывательно-аналитической компании Stratfor на 2015-2025 годы. В нем в качестве одного из сценариев развития ситуации в России «теневое ЦРУ» называет фрагментацию государства.