Четырехгодовалого Арона мама несла первый день на руках, но на второй день, когда руки окончательно онемели, состряпала из одежды что-то вроде люльки, которая крепилась на шее. На третий день охранники колонны, которым надоел детский плач и крики, стали время от времени вырывать детей из материнских рук, и, схватив их за ножки, с размаху разбивали головы малышей о липы.

«Я помню, как с деревьев стекало что-то густое, только потом я понял, что это было… Зверскими убийствами занимались и немцы, и предатели, — они были самыми жестокими, видимо, хотели выслужиться. Мама закрывала в такие моменты мне глаза, отворачивала голову, прижимала к груди, но ничего не помогало, — детское любопытство, что ли? Самым страшным было, когда младенцев брали за ноги и разрывали напополам, — это я до сих пор забыть не могу», — говорит Арон Григорьевич Зусьман, бывший узник концентрационного лагеря «Мертвая петля».

Этот лагерь находился неподалеку от украинского города Винница. Добраться до него живым, по словам Зусьмана, ему помогли две вещи – Ванька-дурак и родной дедушка. «Когда очередь умирать стала подходить ко мне, мама бросила меня в проезжающие мимо сани и крикнула: «Ванька, держи!» В санях проезжал полицай из нашей деревни, его считали придурочным, и когда настало время ему жениться, никто за него выходить замуж не хотел, а отец мой умудрился его все-таки женить, — вот он и отблагодарил нас – спрятал меня под какие-то рогожки, посыпал табаком, чтобы собаки не унюхали, так я и добрался до «Мертвой петли». А как выжил там? Да Бог его знает, может потому, что мой дед в 19-ом веке пешком сходил в Иерусалим, может быть, это паломничество нашей семье и зачлось…», — говорит Арон Григорьевич. Для 77-летнего мужчины вопрос: «Продолжать ли поиски военный преступников, спустя 70 лет после окончания войны?», не стоит.

«Обязательно надо! Согласно решениям, принятым в Нюрнберге. Только, вот что-то то ли плохо их ищут, этих военных преступников, то ли их хорошо кто-то прячет», — считает бывший узник лагеря смерти. Немецкий след военных преступников Третьего Рейха Первую «палку в колеса» механизма поиска нацистских преступников вставил Канцлер ФРГ Конрад Аденауэр: «Грязную воду не выплескивают, когда нет чистой», включая сотрудников гестапо, согласно федеральному Закону №131 получили право занимать в послевоенной Германии публичные должности.

Еще через два года «свободы» в ФРГ стало гораздо больше – появился Закон об освобождении от судебного преследования. Затем пришла пора амнистии. В 1960 году Бундестаг подтвердил действие двадцатилетнего срока давности лет за убийство, а в 1968-ом — за содействие убийству. В соответствии с этим были прекращены судебные дела против почти трехсот бывших сотрудников Главного управления имперской безопасности.

Другой маневр юстиции ФРГ заключался в освобождении от наказания военных преступников, осужденных в странах, в которых они совершали свои преступления. Так, генерал-полковник СС Ламмердинг, заочно приговоренный в Бордо (Франция) к смертной казни за преступления против человечности и военные преступления, виновник смерти семисот жителей селения Орадур, в том числе более пятисот женщин и детей, спокойно жил в Дюссельдорфе и занимался делами своей строительной фирмы.

Советским судом были рассмотрены дела нескольких палачей из концлагеря Заксенхаузен. Главный врач Гейнц Баумкеттер был причастен к истреблению многих тысяч людей. Густав Зорге – «железный Густав» — лично замучил и расстрелял тысячи заключенных. Выделявшийся особой жестокостью Вильгельм Шубер лично расстрелял 30 немецких, 33 польских, 636 советских граждан, принял участие в казнях 13 тысяч военнопленных. Все они были приговорены к длительным срокам тюремного заключения и в числе других военных преступников были переданы властям ФРГ для отбывания наказания. В Германии эти преступники были сразу же освобождены. Каждому выдали пособие в шесть тысяч марок, а Баумкеттера трудоустроили по специальности в один из госпиталей.

Ватикан: приют и «паспортный стол» для нацистских преступников

В секретных перемещениях бывших нацистов участвовало много лиц, организаций и органов власти. И оказывал помощь им в этом … Международный комитет Красного Креста (МККК). Сугубо мирная структура, возможно, сама того не ведая, превратилась в перевалочный пункт для нелегалов. Порядок в Красном Кресте тогда был такой, что документы выписывались на любое имя, которое называл человек, обратившийся за помощью. Для идентификации было достаточно подтверждения комиссии помощи Ватикана.

Ключевым звеном тайного механизма был епископ, доктор Алоис Худал. Бывший комендант концлагеря Франц Штангль свидетельствовал: «30 мая 1948 г. я бежал из следственной тюрьмы в Линце. Узнав, что епископ Худал, служивший при Ватикане, помогает католикам — офицерам СС, я отправился в Рим». Штангль возглавлял лагеря смерти в Собиборе и Треблинке, в которых было уничтожено более девятисот тысяч узников. В Риме епископа Худал предоставил военному преступнику сначала приют, а потом снабдил паспортом Красного Креста, визой на въезд в Сирию, а также билетом на пароход и адресом для устройства на работу в Дамаске.

Аргентина – «дом родной»

Палачей Третьего Рейха Огромное количество военных преступников скрылось в Аргентине. Президент Хуан Перон питал симпатии к нацистской Германии. За работой Международного военного трибунала он следил с возмущением. Перон называл Нюрнбергский процесс «величайшей несправедливостью, которую история не простит».

Полковник Ганс-Ульрих Рудель, известный немецкий летчик-ас, любимец Гитлера, основал в Аргентине организацию «Дело соратников». У него были прочные позиции, прибыльный бизнес. В числе друзей летчика был сам президент Перон. Многие дела по торговле оружием Рудель вел с эсэсовцем Вилемом Зассеном, приговоренным в Бельгии к смертной казни. Оба партнера поддерживали дружеские отношения с диктаторами Альфредо Стресснером в Парагвае и Аугусто Пиночетом в Чили и были их советниками. Беглые нацисты чувствовали себя в Аргентине как дома. У них был свой журнал «Путь» с четко выраженной антисемитской позицией. Помещения издательства стали любимым местом встреч бывших эсэсовцев. Журнал поддерживал контакты с доктором-изувером Йозефом Менгеле.

Мой «личный врач» — доктор Менгеле

Бывший узник Освенцима Василий Адамович Савченко хорошо помнит, как его, 10-летнего парнишку осматривал доктор Менгеле. «Нам делали уколы в грудь, в одно и тоже место, такая шишечка получалась, размером с фасоль. Надо было выдержать 12 уколов, — «Не умрешь, будешь жить долго», — так нам говорили. К нам все время заходили с утра 5-6 человек в белых халатах. Я, тогда, конечно, не знал, кто эти люди, а после войны по фотографии узнал одного – Менгеле, я его видел в живую», — вспоминает бывший узник Освенцима.

По свидетельству Савченко, из 542 малолетник участников медицинских экспериментов, 286 погибли у него на глазах. Василий Адамович считает, что надо не только искать военных преступников, но и казнить: «Вы знаете, что они делали в Белоруссии? Вешали людей, и не давали родственникам их с виселиц снимать, пока тела не превратятся в зловонную массу, которую и вороны перестают клевать… Так вот я считаю, что этих мерзавцев надо находить и вешать, сколько бы им лет нет было!» Американские спецслужбы на страже нацистских преступников Американские власти не только сознательно укрывали нацистских преступников, но и использовали их против СССР, — к такому выводу пришли журналисты, издаваемой в США газеты The Times. По их данным, ЦРУ участвовало в вербовке 23-х военных преступников. Известно, что на эту спецслужбу работал высокопоставленный офицер СС Теодор Саевек, ответственный за депортацию евреев из Северной Африки и подавление Движения сопротивления в Италии. Ни Израилю, ни Италии так и не удалось добиться его выдачи. Согласно Ялтинским соглашениям 1945 года, все граждане, имевшие ранее советское гражданство, так или иначе сотрудничавшие в годы Великой Отечественной войны с нацистами, после разгрома Германии должны были быть выданы СССР.

Однако, по крайней мере семь тысяч власовцев, а также тысячи эсэсовцев укрылись во Французском иностранном легионе, после службы в котором «всплыли» в Штатах под другими именами.

Американская разведслужба прятала от международного правосудия десятки нацистских военных преступников и их пособников, свидетельствует шестисотстраничный доклад Министерства юстиции США, содержание которого скрывали несколько лет. Полная версия доклада все же попала в распоряжение газеты The New York Times. Самым выдающимся военным преступником, с которым сотрудничало ЦРУ, оказался Отто фон Болшвинг. Это сотрудник ведомства Адольфа Эйхмана, который непосредственно участвовал в разработке плана чистки Германии от евреев. Содействие фон Болшвингу в получении убежища Вашингтон оказал в 1954 году, и фон Болшвинг стал работать на ЦРУ. И только в 1981 году Министерство юстиции решило добиваться депортации фон Болшвинга из США. Но он в том же году умер в возрасте 72 лет.

Среди укрытых ЦРУ фашистов оказались и другие заметные деятели Третьего рейха. Например, Артур Рудольф, который руководил заводом боеприпасов Mittelwerk. На этой должности он организовывал использование подневольного труда угнанных в Германию рабочих и военнопленных. Власти США на это пятно в биографии Рудольфа закрыли глаза и доставили его в Америку. Ведь Рудольф многое знал о производстве ракет. NASA отметило его заслуги наградой. Его называют отцом ракеты Saturn 5. «Где моя мама?», — в Освенциме я думала только об этом. Анна Константиновна Сучкова попала в Освенцим, когда ей было всего 5 лет.

«Чтобы при мне били детей или меня саму – такого не было. Я лежала там в палате, типа больничной. Что там с нами делали, я не могу рассказать, — не помню. Но, вот что я хорошо запомнила, так это то, что все время думала: «Где моя мама?» Нас привезли вместе, а потом ее забрали. За мной ухаживали девочки постарше меня. 12-13-летних, их забирали на работы к коменданту лагеря, и оттуда они нам, маленьким приносили «подарочки» — стручок зеленого горошка» или ягодку какую… Витаминов не хватало, вся трава, все листочки, которые вырастали, съедались, вот так, да», — вспоминает 77-летняя женщина. О смерти своей матери в лагере смерти Анна Константиновна узнала спустя много лет после войны. Красный Крест сообщил ей, что ее мама умерла от «разрыва сердца». Для нацистских преступников времен Великой Отечественной войны пожилая женщина считает заслуженным наказанием пожизненное заключение.

«Пусть окажутся они все за колючей проволокой, и пусть испытают хотя бы часть того ужаса, который испытывали мы – дети, оторванные от родителей, и ходившие вдоль колючей проволоки», — говорит Анна Сучкова. В феврале 2015-го года был арестован надзиратель того самого лагеря смерти, в котором находилась Анна Сучкова – Йохан Брайер. Ему теперь 89 лет, и он обвиняется в уничтожении 200 тысяч евреев во время Второй мировой войны. Судья постановил оставить обвиняемого под стражей без возможности внесения залога, несмотря на утверждения адвоката о том, что его подзащитный испытывает серьезные проблемы со здоровьем и не может находиться в тюрьме. Это – редчайший для 21 века случай. В живых военных преступников осталось уже мало, а активно разыскиваемых, — еще меньше.

_{Источник: http://tvzvezda.ru/news/forces/content/201503021802-2eg1.htm}