Анализируя нынешние события, связанные с введёнными против России санкциями, интересно окунуться в события 35-летней давности, когда с приходом Р. Рейгана на пост президента США его командой была сформулирована задача «разорить Советы».  (Одно из наиболее полных описаний этой, по словам У. Кейси,  «большой тайной войны», принадлежит Петеру Швейцеру, книга «Победа»). Зачем делать этот экскурс в прошлое? — мы знаем, чем всё это закончилось тогда. Сейчас, очевидно, цели поставлены такие же.
Потому что обнаруживаешь прямые аналогии с нынешним временем.

Сейчас рассмотрим «нефтяной разрез»

Через месяц после избранием генсеком КПСС Горбачёва, в апреле 1985 года  прошел Пленум ЦК, на котором была поставлена задача форсированной модернизации производства и резкого роста производительности труда («ускорение»). В частности, были запланированы крупные инвестиции в развитие машиностроения — как ключевой отрасли, позволяющей поднять народное хозяйство на новый уровень и нарастить экспорт советской продукции с высокой добавленной стоимостью.

Именно в этот момент глава ЦРУ У. Кейси возобновил с Саудовской Аравией переговоры о том, что для укрепления дружеских отношений Эр-Рияда и США и борьбы с СССР нужно резко снизить мировые цены на главный советский экспортный ресурс — нефть.

Переговоры о нефти Кейси вел и с саудовским королем Фадхом, и с министром нефти Заки Ямани еще с 1982 г. Но король уходил от темы, а Ямани отказывал. И потому, что для его страны нефтяной экспорт был решающей статьей национального дохода. И потому, что Саудовская Аравия была фактическим «лидером-арбитром» в глобальном нефтяном картеле ОПЕК, и очень не хотела лишаться доверия других членов картеля.

Другими методами снизить цены на нефть Кейси уже пытался — и за счет сокращения ее закупок в стратегические резервы США и стран-союзников, и за счет того, чтобы уговорить Лондон резко нарастить добычу в Северном море. Но эти попытки серьезного результата не дали. И потому глава ЦРУ решил сделать ставку на главный — саудовский — мировой «нефтяной рычаг».

Была использована изящная схема.
В начале 1984 г. США начали (через третьи страны) тайные дополнительные поставки современных вооружений Ирану, который в это время вел войну с Ираком. Санкцию на это дал Рейган — якобы, в обмен на освобождение американских заложников, которые находилось в плену у Тегерана со времени «революции Хомейни». («Ирангейт», или афёра «Иран-контрас»)

В результате иранская «революционная гвардия» начала добиваться серьезных успехов против иракских войск. Причем не где-нибудь, а в районе Басры, все ближе к кувейтским и саудовским нефтяным месторождениям. А в мае 1984 г. шиитские (то есть проиранские) боевики совершили несколько крупных терактов в Эр-Рияде.

Осознавая вполне реальные перспективы дестабилизации страны, осенью 1984 г. саудовский король Фахд запросил военно-политических гарантий безопасности страны у США. Вашингтон дал понять, что и военная поддержка, и политические гарантии королю будут даны в обмен на учет американского нефтяного интереса.

И к лету 1985 г. Саудовская Аравия начала расконсервировать свои нефтяные резервы и наращивать добычу и экспорт. К концу 1985 г. саудовская нефтедобыча выросла с 2 млн баррелей в день до 10 млн, мировые цены рухнули с 30 до 12 долларов за баррель.

СССР только на нефтяных ценах за эти месяцы потерял более 10 млрд долларов экспортных валютных доходов. А еще около 2 млрд долларов составили советские экспортные потери на мировом оружейном рынке. Иран, Ирак и Ливия, резко сократившие свои экспортные нефтяные доходы, не могли расплачиваться за импорт советского оружия.

Многие западные товары (продовольствие, детали машин, потребительские товары), импорт которых как-то помогал советской экономике держаться на плаву, теперь стали недоступными из-за высоких цен. Летом 1986 года требовалось продать в пять раз больше советской нефти, чтобы получить то же количество западногерманского оборудования, как годом раньше. (в том числе для строительства газопровода из СССР в Европу. Но об этом — в следующий раз.)

Но и этот удар советская экономика все же выдерживала. Однако, видимо, в этот момент «внутренняя номенклатурная партия», которая, как мы уже обсуждали, много лет грезила «вхождением СССР в Европу», начала против собственной страны игру на «поражение».
Принятое в мае 1985г. Постановление ЦК КПСС «О мерах по преодолению пьянства и алкоголизма» открыло антиалкогольную кампанию.
Резко (в разы) поднимались цены на водку, магазины имели право продавать алкогольные напитки только с 14 до 19 часов. Водка стала дефицитным товаром и ключевым предметом крупнейших спекуляций. Даже на некоторых крупных ликероводочных заводах спекулянты полностью скупали производимую водку, в результате получая прибыли в сотни процентов.

Газопровод, кредиты, санкции

Здесь рассмотрим финансовый (заморозка кредитов), газовый (трубопровод Уренгой-Помары-Ужгород) аспекты, продавленные США санкции, от которых так же, как и сейчас, впрямую пострадала Европа.
Итак:

Как говорилось в предыдущем материале, в начале 1981 г. на президентский пост в США вступил Рональд Рейган, автор определения Советского Союза как «империи зла». В команду Рейгана вице-президентом вошел бывший глава ЦРУ Джордж Буш-старший, министерство обороны возглавил Каспар Уайнбергер, а ЦРУ — Уильям Кейси.

Эта команда поставила своей прямой и приоритетной целью уничтожение СССР преимущественно экономическими методами. Кейси, чуть ли не основной идеолог и «мотором» данного проекта, сформулировал задачу так: «Большая тайная война, чтобы разорить Советы».

Разработанный и реализованный командой Рейгана стратегический план войны на уничтожение СССР – в каком-то смысле является «хрестоматийным образцом» современных системных войн, где главным оружием оказывается экономическое подавление противника. Не случайно задача этой войны была поставлена именно экономически: «разорить Советы». И потому нам следует обсудить ход и результаты этой войны достаточно подробно.

Глава ЦРУ при Рейгане Уильям Кейси уже в конце 1980 г. начал создавать концепцию торгово-экономической войны против СССР. При этом Кейси не скрывал, что это будет именно секретная война и что ЦРУ будет в ней играть ключевую роль. Во время сенатских слушаний по безопасности 13 января 1981 г. Кейси заявил, что намерен свести к минимуму отчетность своего ведомства перед законодателями: «…жесткая подотчетность может помешать исполнению задач. Пришло время ЦРУ вернуться к традиционной секретности при проведении операций…».

С этого момента Кейси создает (в ЦРУ, других ведомствах США и бизнес-сообществе) специальный аппарат экономической войны, который далее разверстывает задачу тайных спецопераций против СССР по следующим основным направлениям:

• максимально препятствовать советскому сырьевому (прежде всего, нефтегазовому) и военному экспорту;

• заставить СССР тратить валютные поступления от экспорта на цели, не связанные с развитием его собственной экономики. Включая поддержку кризисных стран соцлагеря (прежде всего, Польши) и войну в Афганистане;

• блокировать важнейшие направления советского импорта. В первую очередь — импорта новых западных технологий и современного промышленного оборудования;

• заставить СССР ввязаться в новый раунд «гонки вооружений». В особенности таких высокотехнологических и высокозатратных вооружений, создание которых будет Советский Союз экономически истощать;

• развернуть кампанию дезинформации советских властных, промышленных, научных кругов о военных и технологических приоритетах США и о новых военных и гражданских технологиях. Побудить руководящие органы СССР направлять ресурсы на достижение ложных целей;

• подорвать кредитоспособность СССР и его союзников и лишить их возможности получать недорогие долгосрочные кредиты западных банков;

наконец (не в последнюю очередь!) — максимально оборвать экспортно-импортные связи СССР с Европой, и в особенности зависимость Европы от импорта советских энергоносителей.

Что, на наш взгляд, показывает, что в США к сообщениям о рассмотрении элитами Европы и СССР возможности стратегического антиамериканского альянса (на условиях «советское сырье и ядерный «зонтик» — в обмен на европейские технологии и технику»), отнеслись очень серьезно.

Этапы.

Весной 1981 г. по поручению Кейси проводится составление перечня оборудования и технологий, в которых больше всего нуждается СССР. И уже в октябре Таможенное управление США начинает спецоперацию «Exodus» («Исход») по ограничениям американской технологической торговли со странами соцлагеря.

И также весной 1981 г. Кейси предложил ряду крупных американских бизнесменов дать подписку о сотрудничестве с ЦРУ и начать распространять в Европе слухи о том, что Польша неплатежеспособна. А значит, нужно срочно «вынимать» оттуда выданные ранее кредиты. В июле 1981 года комитет банков США под патронажем вице-президента «Чейз Манхэттен Бэнк» Роджера Робинсона провел переговоры с 400 международными банками. Было принято решение немедленно истребовать от Польши $2,7 млрд ее долгов по кредитам.

Москва была вынуждена реагировать, чтобы в Польше не начался полный политический хаос. В итоге с осени 1980 до осени 1981 г. СССР пришлось выделить Польше $4,5 млрд помощи.

Однако, несмотря на эти советские финансовые вливания, растущая политическая и финансовая поддержка польского антивластного движения «Солидарность» со стороны США и Ватикана неуклонно разогревала политический кризис. И 12 декабря 1981 г. правительство Польши ввело в стране военное положение.

Дальше полная аналогия с Крымом.

США заявили, что военное положение в Польше объявлено «под диктатом Москвы». И 29 декабря Р. Рейган объявил эмбарго США на участие американских компаний в советских экономических проектах.

Речь шла, прежде всего, о строительстве советского газопровода Уренгой — Помары — Ужгород, который выходил в Чехословакию и далее соединялся с европейской газопроводной сетью. Этот газопровод должен был резко увеличить советские поставки газа в Европу (и, соответственно, валютные поступления СССР от экспорта). Американское эмбарго наносило удар и по проектам разработки газовых месторождений на Сахалине с участием Японии: там использовались технологии и оборудование, принадлежащее американским корпорациям General Electric, Dresser Industries, Schlumberger и др.

Американцы нащупали направление удара точно. Две нитки советского газопровода могли дать СССР прирост внешней торговли примерно на $30 млрд, то есть почти удвоить советские валютные поступления от экспорта. А также — что не менее важно — увеличить зависимость Европы от советского газа почти до 60 % общего газового баланса.

Допускать этого США не хотели. Эксперты Кейси начали прорабатывать альтернативные варианты поставок газа в Европу, которые могли бы убедить европейцев отказаться от поддержки советских газовых экспортных проектов. Европе было предложено обсудить: наращивание добычи газа на голландских месторождениях в Северном море, строительство морского газопровода из Алжира и даже (в условиях накаленных отношений США и Европы с хомейнистским Тегераном!) разработку газовых резервов Ирана и их поставку в Европу по газопроводу, идущему через Турцию и Грецию.

Но Европе новые советские газопроводы были нужны не меньше, чем СССР. И не только из-за потребности в газе. Экономический кризис привел к тому, что обрушивались рынки сбыта, и безработица выросла до уровней, которых в Европе не было с середины 50-х годов: 8 % в Германии, 9 % во Франции и 14 % в Великобритании.

И потому Европа была готова давать СССР выгодные кредиты (ее банки имели большой свободный финансовый ресурс ввиду кризисного падения спроса на деньги) и, главное, обеспечить поставки оборудования и материалов (трубы, компрессоры, турбины газоперекачивающих станций и т. д.) под частичную оплату будущими поставками газа. Контракты на это оборудование не только оживляли европейскую промышленность и торговлю, но и создавали в Европе десятки тысяч столь необходимых рабочих мест.

Потому европейские лидеры не только не присоединились к бурному возмущению США военным положением в Польше (так, германский канцлер Гельмут Шмидт заявил, что в условиях острых массовых волнений «военное положение в Польше было неизбежно»), но и назвали американское эмбарго «объявлением Советскому Союзу экономической войны».

Основания для этого европейцы видели не только в американских санкциях. В конце 1981 г. в американскую прессу просочились сообщения о том, что глава Минобороны США Каспар Уайнбергер и его зам Джон Пойндекстер дорабатывают секретный пятилетний план подрыва могущества СССР для своего ведомства, причем в этом плане ведущая роль отводится суперсовременному американскому оружию и торговой технологической войне.

На саммите НАТО в начале 1982 г. главы МИД ведущих стран Европы заявили, что их страны не станут нарушать американских санкций, но сами продолжат участвовать в советском газовом проекте. И почти сразу французская корпорация Alsthom, производящая по лицензии General Electric лопатки и валы для турбин газоперекачивающих станций, заключила с СССР (получив «добро» правительства Франции!) соглашение о поставках этих деталей. То есть уже к лету 1982 г. стало ясно, что европейские компании игнорируют решения саммита НАТО и откровенно вытесняют с советского рынка американцев.

В марте 1982 г. президент США Рейган утверждает секретную «Директиву по защите национальной безопасности» NSDD-32 с основой задачей «применения экономических, дипломатических и тайных мер для нейтрализации усилий СССР по удержанию в своих руках Восточной Европы». Директива предписывала «тайную поддержку подпольной деятельности, направленной на свержение власти коммунистов в этом регионе… интенсификацию психологической войны… поиск дипломатических и торговых способов ослабления зависимости польского правительства от Москвы».

В Польшу еще более широким потоком (в том числе, по каналам католической церкви) пошли деньги. Через Швецию в польские балтийские порты тайно доставлялось оборудование для связи и подпольной печати агитационных материалов. США активизировали в стране вербовочно-агентурную работу, в особенности в кругах политической и хозяйственной элиты. Через радиостанции «Свобода» и «Свободная Европа» против СССР, Польши и других стран соцлагеря была развернута беспрецедентная кампания идеологической и психологической войны. Одновременно западные банки практически прекратили выдачу соцлагерю новых займов, и все настойчивее требовали от Польши, а затем Венгрии, Румынии, ГДР — возврата прежних кредитов.

На совещании лидеров промышленно развитых стран мира в начале июня 1982 г. Рейган выразил возмущение тем, что Франция подписала с СССР очередное долгосрочное кредитное соглашение. После чего предложил Европе «компромисс» по советскому газовому проекту: допустить строительство только одной из двух ниток газопровода, но одновременно прекратить его кредитование европейскими банками, а также ввести жесткие ограничения на поставки СССР западных технологий.

В итоговом коммюнике совещания было аккуратно написано, что европейцы «согласились на выгоды от ограничения торговли с СССР». Однако президент Франции Ф. Миттеран и канцлер Германии Г. Шмидт демонстративно ушли с церемонии торжественного закрытия саммита. То есть стало ясно, что Европа торговые (и финансовые, и энергетические) соглашения с Советским Союзом разрывать не намерена.

Вернувшись в США, Рейган объявил решение о распространении американского эмбарго против СССР на все корпорации и страны, которые используют американские лицензии, а также на оборудование, приборы и материалы, изготовленные с использованием американских технологий. В Европе это решение вызывало бурю возмущения. Чуть не все европейские лидеры (включая очень дружески настроенную к Рейгану Маргарет Тэтчер) высказали публичный протест и заявили, что это эмбарго соблюдать не будут.

Однако решились на исполнение этого обещания немногие. Слишком сильно европейская торговля зависела от крупнейшего американского рынка. И очень скоро советские промышленные проекты (прежде всего, газопровод) столкнулись с сокращением ранее согласованных западных технологических поставок. Если в конце 1970-х годов доля высокотехнологичных товаров в американском экспорте в СССР превышала 30 %, то к 1982 г. она упала до 7 %. И та же тенденция начала проявляться в торговле с Европой.

Советское руководство быстро поняло, что против страны началась полномасштабная торгово-технологическая война. И начало принимать контрмеры по следующим направлениям:

• закупка образцов необходимого оборудования и технологий через «третьи страны»;

• получение технологической информации (чертежи, спецификации, сборочные и эксплуатационные инструкции и пр.) методами промышленного шпионажа;

• форсированная разработка в советских НИИ и лабораториях на основе полученных образцов и техдокументации отечественных аналогов западных промышленных установок, приборов, материалов. Для чего в этих НИИ и лабораториях концентрировались (то есть изымались из других отраслей народного хозяйства) огромные финансовые, научно-инженерные, технологические и материальные ресурсы.

США ответили уже в ноябре 1982 г., когда Рейган подписал директиву NSDD-66, подготовленную вице-президентом «Чейз Манхэттен Бэнк» Р. Робинсоном. Документ ставил цели: «добиться согласия европейских союзников выделять Москве кредиты только по рыночным курсам; исключить доступ советской экономики и ВПК к современным западным технологиям; находить источники энергоресурсов, снижающие зависимость Европы от поставок советского газа до уровня не более 30 % потребностей».

ЦРУ по приказу Кейси начало реализацию программы массированной технологической дезинформации СССР. В программу входило учреждение в Европе, Азии, Латинской Америке специальных фирм-посредников, которые продавали советским контрагентам (причем с большими наценками «за риск») оборудование, приборы, технологическую документацию с продуманными фальсификациями и дефектами.

В итоге лишь контракты на поставки труб большого диаметра из Европы (прежде всего, из Германии) шли в основном по графику. С остальным оборудованием дело было плохо. Советские аналоги техники на основе фальсифицированных образцов и документов не работали или запаздывали из-за необходимости доработки. Строительство газопровода неумолимо затягивалось. Ряд других крупных советских промышленных проектов пришлось «заморозить». Кредиты на Западе СССР становилось получить все труднее. Вдобавок к началу 1983 г. США «продавили» в Международном энергетическом агентстве соглашение с Европой о том, что ее зависимость от поставок советского газа не должна превышать 30 %.

А одновременно США развертывали против СССР все более жесткую войну как на других «экономических» «фронтах», так и на совсем иных «фронтах», на первый взгляд не имеющих отношения к экономике.

_{Источник: http://arctus.livejournal.com/77558.html}