Алексея Чалого знают все. Это он поднял Севастополь и причалил его обратно к России. Это он явился в Кремль на церемонию подписания в скромном свитере. Это его народ выбрал народным мэром. До недавнего времени Алексей Михайлович не давал интервью — не было времени. А ведь очень интересно поговорить с человеком, который стал частью истории. 

Как сказалось на вашем предприятии то, что произошло с Крымом. Санкции не коснулись?

Алексей Чалый: Сказалось так, что теперь это уже не мое предприятие, формально я продал долю в связи с санкциями, чтобы дать компании работать за границей. Поэтому можно говорить — мое бывшее предприятие, предприятие, которое создал, взрастил. Есть серьезные проблемы. В Америке прежде всего, в Канаде.

У вас и в Америке, и в Канаде представительства?

Алексей Чалый: Да. Сотрудников пугали. Допросы проводили. Заставили подписать бумагу, что они ознакомлены с тем, что в случае общения со мной им светит 20 лет тюрьмы. Мы им показываем документы, что они владеют, а они поставили электронную почту под контроль. В Прибалтике останавливали счета, сейчас счета возобновили, но де-факто созданы условия невозможности работы предприятия, то есть нас выбрасывают без объяснения из тендеров и создается негативный имидж. Идет давление на субподрядчиков, с нами просто боятся работать, мы как чумные. В этом плане компания там, скорее всего, закроется. Там, где хорошо, я не буду говорить, чтобы, не дай Бог, не стало плохо.

А какой будет Украина?

Алексей Чалый: Такой, как Литва. Враждебной к России.

Но она останется в тех же границах?

Алексей Чалый: Совсем не факт. Это в существенной степени зависит сейчас от того, как закончится это противостояние в Новороссии. Если Киев победит, то она может остаться в таких границах, а может и не остаться, потому что существуют внутренние противоречия между разными центрами сил, таких как, например, товарищ Коломойский.

Даже вне зависимости от того, расколется она на какие-то куски или не расколется, ее ждет такая румынская судьба. То есть это нищета с полностью ручным управлением. Поезжайте в Румынию или Болгарию, посмотрите на этих новых европейцев. Сейчас им будут продолжать дальше морочить голову. Призыв в Европу закончился.

Как вы относитесь к заявлениям министерства обороны Украины о том, что мы сейчас Донбасс потихоньку задавим, а потом возьмемся за Крым?

Алексей Чалый: Я лично отношусь как к совершенно несерьезным заявлениям. Как к пиару. Меня даже уже ругают за это, отвечают, что нельзя так шапкозакидательски относиться. Но я же не министр обороны. Я понимаю, что министр обороны должен рассчитывать на худшее. Но я лично считаю, что это несерьезно.

Почему вы ушли с должности народного мэра?

Алексей Чалый: Народного мэра не бывает. Поэтому я формально ниоткуда не уходил и не приходил. Вы, журналисты, любите задавать абсолютистские вопросы. Упрощенные. Жизнь сложнее. Тогда у меня было определенное видение, и я о нем совершенно не жалею. То, что я тогда говорил, я и сейчас считаю правильным. Ситуация, в которой оказался Севастополь, по сути дела, послевоенная, ситуация совершенно конкретной разрухи. По уровню разрушения промышленности, социального разрушения. Сейчас есть серьезные потребности в нормальном развитии, быстром и мощном, прорывном развитии. Иначе народ не поймет, и России это нужно сегодня, нужна история успеха. С другой стороны, даже простое жизнеобеспечение города в тех условиях, когда там реально все упало, еще же и переходной период наложился, очень сложное. Не будем скрывать, это гораздо более сложный период, даже чем было при Украине. Просто управление тактическими задачами — вещь сложная. А тут еще надо параллельно решать стратегические задачи. Я и говорил тогда президенту, что, с моей точки зрения, надо разделить эти вещи и заниматься этими задачами параллельно, потому что один и тот же центр заниматься теми и другими задачами не сможет. Сергей Иванович Меняйло, нынешний губернатор Севастополя, взял на себя эту ношу: текущие проблемы закрывать. А мне дал возможности уйти в сторону, сформировать команду, и вместе с Агентством стратегических инициатив мы за два с половиной месяца выдали Концепцию развития города. Это не просто бумажка. Мы не просто какими-то прогнозами занимались. Я пытался найти точки возможного экономического роста. Мы находили конкретные компании, которые могут этот рост обеспечить. Рад сообщить, что мы их нашли.

Какие точки роста, где может быть прорыв?

Алексей Чалый: Идеология — попытаться сделать Сан-Франциско. Хоть город и находится в субтропической зоне, 300 солнечных дней в году, но это должен быть полноценный город, а не узкопрофильный, как Ялта, например, всесоюзная здравница. Из Севастополя всесоюзной здравницы не получится. Первая точка роста — это комплексное обслуживание интересов министерства обороны. Севастополь — главная база Черноморского флота. В это понятие вкладывается комплексное обслуживание группировки, которое было убито за последние 23 года. Потому что была Украина, потому что Черноморский флот обжимали, ограничивали. Стоит средиземноморская эскадра из четырех флотов в Средиземном море, и самый ближний порт и база — это Севастополь. А они идут обслуживаться и ремонтироваться кто на Тихий океан, кто еще куда. Стоит здесь «Москва», флагман, которому нужно проходить капремонт, но поскольку нет сухих доков, то она должна была идти в Североморск, а там контракт ого-го какой на капитальный ремонт крейсера! Технологически это непросто — создать комплексный сервисный центр по месту базирования. Но традиции соответствующие есть. Этот пункт, кстати, не главный с точки зрения экономики. Более интересный момент — это развитие приборостроения или хай-тек индустрии. Это мне ближе всего, потому что это моя профессия. Сейчас я волей-неволей начинаю знакомиться уже с другими областями, и начинаю понимать, что историй успешного международного бизнеса, который начинается от местной науки, от местного производства, хай-тековского бизнеса, который занял серьезные ниши на мировом рынке, — таких историй в России мало.

(Алексей Михайлович идет к книжному шкафу. Достает учебники).

Их шесть у меня. Напечатали. Это курс Севастополя, история, которая преподается во всех школах города. Им по украинской истории рассказывали: «москаляку на гиляку», а мы рассказывали историю России и Севастополя.

А вы не испытывали на себе давление со стороны властей украинских?

Алексей Чалый: Конечно, было. Например, нам выносили предписание по поводу языка. Отрезали рекламу на телевидении. Согласно украинскому законодательству рекламы на русском языке не должно быть вообще. Но давать рекламу на украинском языке на своем канале я считал неправильным с идеологической точки зрения. Поэтому продолжали давать рекламу на русском. Нам вынесли предупреждение, чтобы мы больше не давали рекламу на русском. Тогда мы стали давать рекламу на немецком, на английском, на крымско-татарском. На всех, кроме украинского. Поскольку реклама была одна и та же, весь Севастополь ржал над комитетом по контролю. Таких стычек было много. Но на самом деле многие из тех, кто были здесь украинскими чиновниками, оставались патриотами города в глубине души. С ними можно было договориться один на один. Подавалось все под разными соусами. Понятно, что 35-я батарея подавалась не как русский проект, а как проект сохранения исторической памяти народа. Выходили чиновники, пиарились на этом. Пришлось дать им немного какого-то поля. «Партия регионов» на этом пиарилась. Зато дело удалось сделать. Проект, по сути, получился сильным. Эффект сильный. Мы хорошо работали со школами. Спасибо преподавателям севастопольским. Почти все учителя истории были объединены, все учителя русского языка. Мы организовывали эту деятельность как бы втихую. Но, тем не менее, она массовая. Тихо, но массово.

А еще какие-то проекты патриотического воспитания у вас есть на повестке?

Алексей Чалый: Сейчас я хочу предложить, это изложено в концепции, сделать Севастополь федеральным центром генерации национального самосознания. Так уж случилось, что здесь зарождалась наша религия, здесь зарождалась письменность, сюда прибывал Андрей Первозванный. Здесь были первые его проповеди. Отсюда он убыл в Патры, где его поймали, на кресте распяли Андреевском. Теперь этот крест — на флаге русского флота. Вот такая история. Это все здесь. С городом связана масса переломных периодов в истории страны. Крымская война. Здесь уникальные объекты, такие как Братское кладбище, ничего подобного нет в России. Конец Российской империи. Отсюда с пристани Врангель спускался по ступеням, уходила Белая армия. Великая Отечественная война. Севастополь во время Великой Отечественной был разрушен больше, чем Сталинград. 40 тысяч тонн тротила, в два раза больше, чем на Хиросиму. Здесь работало 75 процентов сверхтяжелой артиллерии, со всей Европы стащенной.

Тут такое сосредоточение разных эпох! Плюс последние события. Мы подготовили трехдневную программу для старшеклассников. Мне казалось, что было бы правильно, если бы дети, лучшие ученики, то есть потенциальная элита, приезжали бы сюда в трехдневный тур. Конечно, он должен быть очень хорошо организован для молодежи. Пусть это зацепит не всех, я это понимаю, но ведь история делается людьми, расположенными на «хвостах распределения», а вовсе не основной массой. С моей точки зрения, важно эти самые «хвосты распределения» на будущее создать. И здесь идеальное место для этого. Вот, есть такая идея, она в концепции предложена.

По городу баннеры развешаны: «Русская весна. Что дальше?» Это зачем?

Алексей Чалый: Затем, что хватит плясать от радости. Надо начинать задумываться над тем, что пора работать, думать, что дальше делать. Самоорганизовываться. «Никто не даст нам избавленья», сами должны научиться создавать конкурентоспособные структуры. Учиться, работать.

Наверное, вам задавали этот вопрос. Почему вы были в свитере в Кремле?

Алексей Чалый: Господи, я отвечал столько раз, я уже устал отвечать. Я не знал, куда я еду. Мы уже тогда готовили концепцию, понимали, что выкарабкиваемся из революции, и надо предлагать путь, куда идти дальше. Я собрал людей. Работы, мягко говоря, было много. Нам сказали, что выезжаем в Москву для встречи с экспертной группой. Подскочили в Москву. А оказались в Георгиевском зале.

Вы оказались частью истории. Вы это понимаете? Тяжело быть историей?

Алексей Чалый: Не знаю. Конечно, спокойней было бы ходить по городу, где меня никто не знает. А здесь теперь со мной здороваются просто все. Знакомые и незнакомые люди. На самом деле, я существо не очень публичное. Мне бы под кустом полежать, подумать. Это мое. А тут уже всё, такая ситуация потеряна.

А все-таки, что будет с городом, с Крымом, с Россией?

Алексей Чалый: Это зависит от нас. Это целиком и полностью зависит от нас. Надо мобилизовываться, начинать спокойно, нормально работать. Не драться, заряжаться сверхвооружением и т.д. Надо перестать дураков из себя строить, чем, извините, благополучно занимались многие годы. То есть наша элита, мне кажется, должна встряхнуться и начать работать. Хотелось бы, чтобы это произошло. В свое время Александр III сказал, что у нас есть два союзника: армия и флот. Я бы добавил, что в сегодняшнем мире армия и флот — это недостаточно. Это абсолютно необходимые условия для такой страны как Россия, без этого никуда. Они должны быть эффективны и мощны. Все разговоры про русскую экспансию — это чушь. Это просто информационная пропаганда. Потому что никаких амбиций у страны быть не может в отсутствие ресурсов. Защитить бы то, что есть. Но этого мало. Надо быть экономически и социально состоятельными. В этом-то основной вопрос. Я такой анклав создал. Пойдите, посмотрите, у моих сотрудников 26 лет средний возраст. Они абсолютно не комплексуют ни перед немцами, ни перед кем. Они привыкли делать лучшую продукцию. Они привыкли выигрывать тендеры в разных частях мира. Они другие. Посмотрите, у них висят флаги России на стенах, портреты Путина. Им по 26-27 лет. В Москве вы такое часто можете увидеть? У нас нормальная страна, нормальные ресурсы, нормальные возможности. Но надо работать и выстраивать систему. А не продаваться по дешевке. Как это делать, это другой вопрос. Это сложный вопрос. Но мы его решим!

Как это было

Алексей Михайлович, как начиналось все? Как вы стали народным мэром? Для вас это было колоссальной ответственностью или это был порыв души? Я видел видеозапись, когда вам вручали премию «За веру и верность», и вы сказали: отстаивайте же Севастополь. Это была цель вашей жизни?

Алексей Чалый: Одна из главных целей. В 1982-м я был молодым человеком, мне был 21 год, проблемы Крыма и Севастополя не было, я начинал делать научную карьеру, у меня только умер отец, я пришел в его лабораторию, тут тоже был какой-то вызов — восстановить и не дать умереть тому делу, которое было. Через 8 лет научной работы мы зарегистрировали малое внедренческое предприятие «Таврида Электрик» и ушли с государственной службы в частный бизнес. За 20 лет мы окрепли. Сейчас у нас работает более 3 тысяч сотрудников.

В Киеве раскручивали майдан. Мы здесь раскручивали подготовку к ответному майдану. 21 ноября Янукович заявил, что он не будет подписывать евроассоциацию. В тот момент еще все ветви власти Украины дружно собирались в Европу. Мы здесь организовали первую акцию. Эта акция была необычная. Это было обращение наиболее уважаемых людей в городе, самых уважаемых, которые известны в городе своими достижениями в профессиональной области. Они обратились к депутатам с программным заявлением, достаточно жестким. Таких людей было 69. Знаменитое письмо 69. Было обращение к депутатам севастопольским всех уровней, чтобы они обратились к президенту, попугали его тем, что они сложат мандаты в случае, если Украина подпишет соглашение. Нельзя такие решения принимать без согласия регионов! К сожалению, российской прессе это было не интересно.

Вслед за этим начал раскручиваться майдан, а мы создали общественное объединение «Республика». И потихоньку градусы росли, они там градус накаляли, и мы накаляли с этой стороны.

До того, как произошли события в Крыму, вы давали интервью местному севастопольскому телевидению. И там прозвучало пророчество. Вы рассказали, что будут провокации, что из Украины будут делать страну, которая будет нацелена против России. Казалось бы, 4 месяца назад никто не мог представить, что Крым станет российским.

Алексей Чалый: Мы всегда были на пути приведения Крыма в Россию. Ровно, как и в 2004 году, во время первого майдана. Но тогда Янукович слил власть тихо и легитимно. И возможности вклиниться не было. Может, и, слава Богу, потому что вряд ли бы тогда получилось. Потом к тому же самому готовились в 2008 году во время грузинского конфликта, когда Ющенко затеял невозврат Черноморского флота. Но тоже как-то не дошло до такого экстрима. Это была третья уже попытка, третья подготовка. Работа 20 лет велась. Она, по сути, не менялась. Формы меняются. А работа очень активная, планомерно выстроенная шла 20 лет. Она была видна. Она была организованна.

У нас в нужный момент поднялся весь город. Посмотрите запись 23-го числа на этой заполненной площади. Я же не знал, сколько людей придет, я первый раз в жизни организовывал митинг. Мы все сделали для этого, но для меня в душе был большой вопрос: сделать-то сделали, но опыта никакого нет. Но когда я увидел эту площадь, которая просто не вместила всех, потому что народ стоял на Матросском бульваре, были забиты все проходящие улицы, не только площадь. И на ней не было ни одного украинского флага. Ни одного. Было понятно, что все люди объединились вокруг этой идеи. Я видел митинги в других регионах: в Харькове и так далее. Во-первых, количества такого они не набирали. Во-вторых, там проскакивали украинские флаги. То есть люди выходили под лозунгом: все люди братья, и Украина должна быть, но она должна быть дружественная по отношению к России и так далее, совершенно не понимая, что она уже другая стала, она уже как государственное образование перевернулась, уже другим не будет.

_{Источник: http://anna-news.info/node/19547}