Наша творческая интеллигенция в массе своей безответственная, бездарная и наглая. Все их «я художник — я так вижу» обычно сопровождаются слезными мольбами к государству дать денег. В этом плане проститутки лучше — они берут деньги и делают то, что говорит спонсор. Творческая интеллигенция же напротив, напоминает проститутку, которая берет деньги и делает что ей нравится. Даже не знаю, есть на земле такие шлюхи. Но творческая интеллигенция такая есть.
В этом плане совершенно прав Николай Бурляев, который по итогам V Санкт-Петербургского международного культурного форума сказал:
Для подлинных творцов и художников всегда были духовно-нравственные рамки. Шум по поводу заявления Президента поднимают те, кого трудно назвать высокими творцами. Эти деятели привыкли именно к доходному промыслу и к позиции: что хочу, то и ворочу. «Вы, государство, давайте нам деньги!» — кричат они. Например, на театр Аркадия Райкина дается больше, чем на весь российский документальный кинематограф — 250 млн. «Вы нам дайте деньги и оставьте нас в покое, дайте нам делать то, что мы хотим», — требуют они. Этого права никто не отнимает. Но только теперь есть основы государственной культурной политики. И хотят ли этого деятели нашей либеральной культуры или не хотят, им придется творить в соответствии с основами государственной культурной политики — позитивной политики, опирающейся на морально-этические нормы и духовно-нравственные категории русской культуры и традиции.
Немногим ранее Путин прозрачно намекнул «творческим», что не нужно уподобляться почившим в бозе Шарли Ебдо:
А то, не дай Бог, с ними произойдет тоже самое. И виноваты будут они.
Как тут не вспомнить историка и философа начала 20 века Михаила Гершензона:
Что делала наша интеллигентская мысль последние полвека?… Кучка революционеров ходила из дома в дом и стучала в каждую дверь: «Все на улицу!» Полвека толкутся они на площади, голося и перебраниваясь. Дома — грязь, нищета, беспорядок, но хозяину не до этого. Он на людях, он спасает народ — да оно и легче, и занятнее, чем черная работа дома. Никто не жил — все делали (или делали вид, что делают) общественное дело… а в целом интеллигентский быт ужасен: подлинная мерзость запустения, ни малейшей дисциплины, ни малейшей последовательности даже во внешнем, день уходит неизвестно на что, сегодня так, а завтра, по вдохновению, все вверх ногами; праздность, неряшливость, гомерическая неаккуратность в личной жизни, наивная недобросовестность в работе, в общественных делах необузданная склонность к деспотизму и совершенное отсутствие уважения к чужой личности, перед властью — то гордый вызов, то покладистость…
Собственно, за это время ничего не изменилось. Просят денег и свободы творчества. Под чем они понимают свое право делать, что им заблагорассудиться за государевый счет. Но, похоже, эту лавочку стали сворачивать. И поделом.