Российское станкостроение — важнейшая отрасль промышленности, без которой нет смысла говорить об импортозамещении и в целом об реиндустриализации — наконец-то демонстрирует первые успехи. Благодаря западным санкциям, поставившим правительство перед необходимостью восстанавливать основу основ промышленности, станкостроение получило значительную поддержку власти. Государственные инвестиции составляют десятки миллиардов рублей, открываются новые производства (через 3-4 года будет запущено около 100 крупных предприятий), создаются уникальные станки, сокращается доля импорта (с 88% до 80%). Впервые за 20 лет объем обработанных товаров в российском экспорте превысил 50%. Таким образом, в России запущены долгожданные структурные изменения в экономике.

От лидера станкостроения до «страны-бензоколонки»

Значение станкостроения для суверенной экономики трудно переоценить. Без него не будет ни самолётов, ни комбайнов, ни тракторов, ни газопроводов в Европу и Китай, ни высокотехнологичных гаджетов — все это просто невозможно сделать, если не будет станков, на которых всё это должно изготавливаться.

В послевоенные годы СССР конкурировал с США за первое место в области станкостроения. Уже в 50-х годах была начата программа освоения производства новых металлорежущих станков – наиболее востребованной в те годы продукции. Тогда был налажен выпуск более 250 новых типов металлорежущих станков общего назначения, более тысячи типоразмеров специальных и агрегатных. Советский Союз сильно отставал от Европы и США в этом отношении и был вынужден, как и сейчас Россия, такие станки импортировать. Но уже к 70-м годам созданы крупные центры станкостроения с заводами, многочисленными КБ, научно-исследовательскими организациями, а доля импорта в этом сегменте была сокращена до 3% (сейчас — 88%).

После перестройки, во времена «расцвета демократии», западным компаниям и НКО было позволено всё, и они с радостью пользовались свободой разрушать экономическую основу нашей страны. Под лозунги о свободном рынке станкостроение буквально убивалось — прицельно и комплексно. Уважаемые консультанты и приглашённые эксперты хорошо посодействовали тому, чтобы производство станков и приборов было разрушено до основания. Парк механообрабатывающего оборудования, обеспечивающий российское машиностроительное производство, с 1990 года сократился на 1 млн единиц.

Первый вице-президент Российского союза инженеров Иван Андриевский вспоминает:

«Доходило до того, что иностранные станкостроители под видом инвесторов заходили на наши предприятия, а потом продавали их, как было с заводом имени Орджоникидзе, например. Тем самым очистили для себя рынок сбыта».

В последующие годы, несмотря на позитивные изменения в экономике России, отрасль пребывала в «клещах» у рыночной конъюнктуры. С одной стороны, при тотальной ориентации на импорт, вызванной высокими ценами на нефть, отсутствовал спрос на производство отечественной продукции, а, значит, и спрос на станки. С другой — не было желающих инвестировать в станкостроение, пока его продукция не востребована. В таких условиях требуется двойное вложение средств: кто-то сперва должен проинвестировать отечественную промышленность, чтобы она заработала, возник спрос на станки; после чего необходимо, чтобы кто-то проинвестировал уже в станкостроение. Можно не разъяснять, почему в таких условиях отрасль находилась в полном упадке и даже близко не было видно тенденции к возрождению.

Примечательно, что они же – те, кто разрушал извне, и те, кто поддерживал внутри — теперь радостно и с гордостью называют Россию «страной-бензоколонкой», забывая почему-то при этом взять на себя «почетную» ответственность за превращение в нее одной из передовых стран мира. Забывают и про то, что превращаться она начала при Ельцине и Ходорковском, а возрождаться начала при Путине – но последнему в заслугу ставят не положительные сдвиги, а только печальное наследие «лихих девяностых».

Механизм возрождения

Для создания спроса на продукцию станкостроения государство первым делом путем реорганизации, слияния и перепрофилирования сформировало компании-флагманы отечественного машиностроения: «Ростех», «Росатом», «Объединённая авиастроительная корпорация», предприятия ВПК, а также отчасти «Газпром» и «Роснефть», которые хоть и не производят промышленных товаров, зато являются прямыми потребителями станкостроительной отрасли и трубопроката, снова возвращающих нас к станкостроению.

Таким образом был создан первичный задел для реиндустриализации страны, когда во многих отраслях имелись мощные и стабильные крупные производители. Но пользовались они при этом всё ещё импортными станками, приборами, технологиями и даже готовыми агрегатами продукции. Сверхвысокие цены на нефть слишком долго позволяли им не развивать эти направления, а почивать на лаврах сырьевой ренты. Кризис и санкции изменили эту ситуацию.

Невозможность и далее делать ставку на импорт энергоносителей, потрясения в валютной сфере, которые сделали импорт совершенно нерентабельным, а также режим прямых санкционных запретов наконец-то вернули наше правительство к необходимости продолжать начатый когда-то курс. Как отмечает президент Торгово-промышленной палаты РФ Сергей Катырин:

«Впервые за 20 лет в 2014 году доля несырьевого экспорта составила 51, 5%, а за 8 месяцев 2015 года объем экспорта обработанных товаров достиг уже 54,2%. Появились инвесторы именно в промышленности. У нас появились и проекты в станкостроении, у нас появились станки, в том числе и уникальные станки, которые за последние годы как бы исчезли с нашего рынка, с производства, по крайней мере».

Западные санкции – как прямые, так и финансовые – создали фактически протекционистский режим для восстановления отечественной промышленности и в первую очередь станкостроения, где мы чрезвычайно сильно зависим от импорта. Однако новая рыночная конъюнктура и деятельность правительства создают новые возможности. Отечественное станкостроение быстро набирает обороты, восстанавливая былые достижения.

Вадим Сорокин, генеральный директор станкостроительной компании, с удовлетворением рассказывает:

«Это может показаться саморекламой, однако ряд независимых институтов-экспертов за последний год проводили анализы и сравнения нашей продукции и продукции иностранных производителей, в частности немецких станкостроителей, и по отдельным тестам наши станки на несколько десятков процентов превосходили иностранные аналоги и по скорости, и по точности, и по качеству обработки аналогичных металлов».

К вопросу о поддержке отрасли со стороны нефтегазовой индустрии возвращается Сергей Волков, заместитель исполнительного директора НПО «Станкостроение»:

«Новый станок с числовым программным управлением, может обрабатывать самые мощные в мире нефтегазовые трубы и отводы диаметром около полутора метров с толщиной стенки до 40 миллиметров, способные выдержать давление до 25 атмосфер. Их сворачивают из огромных стальных листов шириной 5 метров. Такие сварные трубы используют только в России, поэтому они называются «русский стандарт». А значит и русские станки проще, быстрее и значительно дешевле сконструировать, произвести и доставить».

По прогнозам Минпромторга, уже через 3-4 года будет запущено около 100 крупных предприятий. Доля российских станков с числовым программным управлением (ЧПУ) на внутреннем рынке увеличится с 10 до 33%.

Первыми новый курс должны будут поддержать флагманы нашей промышленности: например, на производствах «Объединенной авиастроительной корпорации» планируется заменить до 33% парка станков на новые отечественного производства.

Государственная поддержка

Во исполнение принятого закона о промышленной политике был создан уникальный Фонд развития промышленности (ФРП), который предоставляет предприятиям, прошедшим отбор, кредиты на уникальных условиях: под 5% годовых сроком на 5-7 лет в объеме от 50 до 700 миллионов рублей. Общий объём программы фонда за прошлый год – 20 млрд рублей, из которой весомую долю – почти 7,33 млрд – получили предприятия машиностроительной отрасли.

Итого благодаря положительным экономическим процессам объём рынка станкостроения в России увеличился с 62 млрд рублей в 2014 году до 100 млрд рублей по итогам 2015 года. При этом объём импорта уже снизился с 88 до 80%. А согласно принятой программе импортозамещения, этот показатель к 2020 году должен сократить ещё более до 58%. Пока что динамика говорит о том, что возможности выполнить план есть.

Государство постепенно наращивает мощности системного интегратора отрасли «Станкопрома», который является аналогом «Ростеха». Он контролирует импорт оборудования, комбинирует зарубежные разработки с российской сборкой, пытается развивать отечественные НИОКР и внедрять их.

Принятая ранее в 2011 году подпрограмма «Развитие отечественного станкостроения и инструментальной промышленности» объёмом более 50 млрд рублей позволила спасти от банкротства заводы в Стерлитамаке, Рязани, Иванове, Краснодаре, завод «Саста» в городе Сасово Рязанской области, Савеловский машиностроительный завод в Кимрах Тверской области, «Киров-Станкомаш» в Санкт-Петербурге.

Именно на станки Стерлитамакского завода намерена заменять устаревшие импортные образцы ОАК. Михаил Погосян, бывший президент «Объединенной авиастроительной корпорации», пояснил:

«Всего на программу модернизации и технического перевооружения мы направляем 40 млрд. Мы остановили выбор на отечественных станкостроителях по нескольким причинам. Сейчас уровень оборудования уже достаточен для обеспечения качества, прочности деталей и комплектующих. То есть соотношение цены и качества нас устраивает, а далее дело за такими преимуществами как логистика – наше оборудование быстрее доставлять, проще устанавливать, налаживать. Например, ранее мы провели конкурс, в котором победил Стерлитамакский станкостроительный завод. В итоге его продукция оказалась при сравнимых характеристиках на 30% дешевле, чем у глобального станкостроителя DMG».

То есть вчерашний банкрот, которого вытащила целевая государственная программа финансирования, всего за несколько лет сумел восстановить производство, по соотношению «цена/качество» превзошедшее аналоги мировых лидеров! Министр промышленности и торговли России Денис Мантуров говорит:

«По подпрограмме станкостроения мы уже создали более 100 новых станков, которые требуют внедрения в промышленность. Объем государственных инвестиций на развитие отечественного станкостроения в 2014-2016 годах составит свыше 5 млрд рублей, а привлеченных внебюджетных средств – свыше 10 млрд рублей. За счет этого к 2020 году доля произведенных в России станков с числовым программным управлением на внутреннем рынке увеличится более чем в три раза, что будет способствовать модернизации промышленности и развитию конкурентоспособного российского станкостроения».

К тому же, добавляет Иван Андриевский, первый вице-президент Российского союза инженеров,

«техническое оснащение предприятий по-прежнему далеко не на должном уровне, поскольку из импортного оборудования нам продают только то, которое через пять лет уже станет неактуальным. Высокоточное оборудование попадает под давно установленные многими странами международные санкции».

Уникальные станки

А есть такие направления, где нам не станут помогать и за деньги. Помимо военно-промышлённой сферы, что очевидно, не стоит надеяться на зарубежные технологии для освоения территорий крайнего Севера — они сейчас под санкциями, и далее, очевидно, список закрытых технологий будет только расти по мере роста актуальности освоения Арктики. Такая же ситуация в традиционной и атомной энергетике – здесь мы жестко конкурируем с Западом, и он точно не будет помогать нам технологиями и оборудованием. Ну и, конечно же, космические технологии и сфера IT.

На всех этих направлениях станкостроения нам приходится надеяться только на себя. Как мы уже писали ранее, сейчас возрождается проект мобильного ядерного реактора – очень актуально для задач освоения Арктики. Создание и эксплуатация всех типов АЭС всегда влечёт за собой создание целой промышленной цепочки сложнейшего оборудования, которое используется как в течение всего срока эксплуатации АЭС, так и после её остановки.

Или, например, новейший вездеход «ОТЗ-140 Амфибия» – уникальное транспортное средство, способное перемещаться по воде и суше. При массе 12 тонн аппарат может перевозить 4 тонны груза в условиях любого бездорожья и самых жёстких природных условий.
Главный конструктор завода Виктор Зайцев рассказывает:

«Машина создавалась для условий крайнего Севера, для мест, мало населенных людьми, там, где нет дорог, там, где большое количество различных водоемов. Машина получилась на редкость удачной: она преодолевает ямы, рвы шириной до 3 метров, уклоны, косогоры до 30 градусов».

Машина будет собираться из отечественных комплектующих, созданных на отечественных заводах. На сегодняшний день этот вездеход не имеет себе равных в мире.

Таким образом, на наших глазах постепенно становится неактуальным клише о «стране-бензоколонке». Стоило только критикам-кликушам внушить всем, в том числе и патриотично настроенной аудитории, что из идеи импортозамещения ничего не выйдет, как она постепенно начинает работать. Первые результаты, полученные в столь незначительный срок (с 2013-2014 годов), уже впечатляют и заметны статистически. А до 2020 года, на который намечено завершение первого этапа госпрограмм, ещё несколько лет.

Россия продолжает демонстрировать упорное и последовательное движение к развитию промышленности и выходу из кризиса. При этом надо понимать, что разочарования из-за отсутствия больших результатов связаны с тем, что многие хотели бы увидеть все сразу и по мановению волшебной палочки. А так не бывает — серьезный результат в такой фундаментальной отрасли, как станкостроение, становится заметным обычно не раньше, чем через 5-6 лет.

_{Источник: http://ipolk.ru/blog/russia/23006.html}