Урожай зерновых на территории Руины в этом году снизился на (по самым-самым дружественным и оптимистичным оценкам) примерно 13%, вывоз хлеба взлетел, если сравнивать с 2013-м, почти вдвое. То есть, зерна собрано изрядно меньше, а вывезено сильно больше.
Иными словами.
Хунте нужны деньги на войну, и она продает все.
Причем хрен еще, скажем, с металлом, который гребут со складов вплоть до опилок, ставя точку на собственной металлургии, но, сами видите, едва ли не до трухи выметают и хлеб, которым по идее зимой должно кормиться двуногое стадо.
Конечно, не весь: что-то, на прокорм Майданек, останется, но цены неизбежно взлетят, и немалую часть поголовья ждет падеж. В холодных стойлах, которые хунта уже посоветовала топить «твердым топливом».То есть, дровами, а вернее, — поскольку вздорожают и дрова, — мебелью и предметами роскоши. Например, книгами.
И знаете, — уже от себя, — я не удивлен.
Такое уже было: в лютую зиму с 32 на 33, когда местные паны, стремясь перещеголять друг дружку, гребли из ям все подчистую, гоня в Москву победные реляции. Тогда, правда, Москва, узнав, — увы, с запозданием, — что к чему, встала на уши и развернула суда с уже ушедшим на экспорт зерном обратно в порты, но сейчас на Москву надежды мало. Она поможет разве что Новороссии, и никто ее за это не упрекнет.