Масштабная зависимость от импорта станков может привести к остановке всей промышленности, считают эксперты.
На днях в Петербурге прошла конференция станкостроителей и производителей инструмента, организованная холдингом «Станкопром» (входит в госкорпорацию «Ростех»). В кулуарах обсуждали возможность удаленного отключения оборудования.
Дело в том, что в России многие обрабатывающие машины, купленные за границей, работают по определенным контрактом правилам. Их нельзя разбирать, все данные об использовании поступают производителям, которые могут остановить работу механизма, используя удаленный интернет-доступ.
«Да, можно таким способом войти в программу станка и вырубить его», — говорили специалисты.
По данным журнала «Эксперт», уровень производства станков в России упал почти с 70 тысяч в год в 1991 году до трех с небольшим тысяч в 2012-м, то есть более чем в двадцать раз. А ведь советское станкостроение было признано во всем мире — с 1984-го по 1990 год только в ФРГ было экспортировано более 45 тысяч отечественных обрабатывающих машин.
Сейчас моральная и физическая изношенность основных фондов, в первую очередь металлообрабатывающего оборудования, в российском машиностроении достигла 70–80%. Причем с 1990 года, когда прошла последняя перепись станков, их количество в стране существенно сократилось — с 2 миллионов до 1,5 миллионов (оценка ассоциации «Станкоинструмент»).
Но больше всего специалистов пугает масштабная зависимость от импорта режущего инструмента. Георгий Боровский, генеральный директор «ВНИИинструмент», уверен, что ситуация может привести к остановке станков и коллапсу всей российской промышленности.
«Сегодня инструмент — это супертехнологичный продукт, — говорит Боровский. — Это и материалы твердосплавные, и геометрия, и нанесение сложнейших покрытий, повышение стойкости… Если наши западные партнеры прекратят поставки всех видов режущего инструмента, не пройдет и месяца, как остановятся все современные станки. Потому что они на 100% оснащены этим инструментом. Это проблема, и мы не должны сидеть и ждать. У нас уникальные условия в стране, есть все: от руды (вольфрама, кобальта, молибдена) до замыкающего звена, научно-обеспеченных, сильных компаний. Надеюсь, к 2020 году мы половину импортного инструмента заменим».
Высокотехнологичные компании в России действительно есть. Например, на конференции много говорили о петербургском производителе — ООО «Вириал». Оно выпускает детали и узлы из металлокерамики, которые можно использовать в агрессивных условиях. Это подшипники и насосы для нефтегазового оборудования, бронежилеты и броня для ВПК, обработка металлов. Но львиную долю российского рынка занимают две компании, производящие инструментальное оборудование, — из Израиля и Швеции. Пока инструмент поступает в Россию беспрепятственно. Но в любой момент санкции могут коснуться и этой отрасли. Причем прогнозы не самые оптимистичные — Швеция входит в Евросоюз, а 80% акций израильского производителя принадлежат американскому миллиардеру.
«Наивно думать, что одним махом можно заменить импорт, — считает гендиректор компании «Вириал» Владимир Румянцев. — Но такая задача совершенно обоснованна. Развитие инструментальной промышленности — один из ключевых моментов. Очень надеюсь, что с этого пути не будет поворота, что нам не скажут: давайте продавать нефть, и не будем делать инструмент. Такая позиция привела к тому, что 90% рынка — это не наш инструмент».
Станкостроение и производство инструмента — это основа любой промышленности. Пресловутая «нефтяная игла» привела к застою в отрасли, и теперь доля импортного инструмента составляет около 90%. Причем даже богатое наследие СССР изжило себя: за последние 20 лет произошла революция в инструментальной промышленности, и те виды инструмента, которые применялись в советское время, устарели. Токарный, фрезерный, расточный, сверлильный инструмент — в их производстве теперь используют совершенно новые материалы. Именно западным инструментом оснащается новое промышленное оборудование, а российская инструментальная промышленность не успевает за темпами перевооружения станочников. Автоматически это означает отставание в металлообработке, автомобильной, нефтяной промышленности, энергетике, авиастроении и т.д.
Именно поэтому возникла идея основать импортозамещающий инструментальный кластер.
«Пока это проект на уровне технического задания, — рассказал РП Евгений Полканов, первый заместитель гендиректора АО «Станкопром». — К лету мы создадим и подготовим инвестиционный проект. Первоначально планировалось создать кластер на единой площадке Санкт-Петербурга (завод «Вириал»), потом мы поняли, что у нас есть неплохие игроки еще и в Свердловской области (Кировоградский завод твердых сплавов), и завод «Победит» в Северокавказском федеральном округе. Сейчас мы рассматриваем кластер не как единую площадку, а как региональные кусты, по которым мы поделим выпускаемую номенклатуру».
По словам Полканова, программа импортозамещения злободневна в условиях санкций, поэтому надо восстановить всю технологическую цепочку производства инструмента: от сырьевой базы до конечного продукта.
Кластер будет формироваться за счет местных бюджетов и федеральных субсидий. Для его создания понадобится перевооружить предприятия и кооперировать производителей и НИИ.
«Полностью цикл с добычей мы оцениваем в 20 миллиардов рублей. До 2020 года планируем выйти на серийное производство с 60% импортозамещения, а к 2025-му — 90–100%, — говорит Полканов. — Мы считаем эту задачу амбициозной, но выполнимой».